Прощай, Калифорния! - [87]

– Вы преувеличиваете, профессор. Если говорить о высоте приливной волны, то люди наверняка сделают значительный запас безопасности между уровнем подъема воды, о котором я говорил, и худшими своими опасениями. Что же касается разлома Ньюпорт-Инглвуд, то лишь безумец останется в том районе после десяти часов утра. Не могу представить, чтобы толпы людей направились завтра в Голливудский парк на скачки. Думаю, ваши страхи в основном необоснованны.

– В основном! В основном! То есть утонет несколько тысяч – и ладно?

– У меня нет причин любить американцев. – Моро по-прежнему сохранял каменное спокойствие. – Они не были особенно добры ко мне.

Наступило молчание, а затем Хили тихо произнес:

– Это даже хуже, чем я предполагал. Расовые проблемы, религия, политика... Этот человек изувер, фанатик.

– Он просто спятил, – подытожил Барнетт и потянулся за бутылкой.

* * *

– Судья Левинтер желает сделать добровольное признание, – сказал Райдер.

– Неужели? – Данн пристально посмотрел на дрожащую от страха фигуру, бледную тень того, кто так долго властвовал в суде. – Дело обстоит именно так, судья?

– Конечно, так, – нетерпеливо перебил его Райдер.

– Послушайте, сержант, я задал вопрос судье.

– Мы с Джеффом были там, – сказал Паркер. – Никакого принуждения или насилия. Сержант Райдер прикоснулся к судье лишь один раз – когда надевал на него наручники. Мы не стали бы лжесвидетельствовать, майор Данн.

– Надеюсь. – Данн обратился к Делажу: – Отведи его в соседний кабинет. Я приму у него заявление через минуту.

– Подождите уводить его, – попросил Райдер. – О Хартмане что-нибудь слышно?

Впервые с начала разговора Данн позволил себе улыбнуться:

– Наконец-то повезло. Сообщение пришло только что. Оказывается, Хартман жил несколько лет в доме своей овдовевшей сестры, вот почему его имени не оказалось в телефонной книге. До последнего времени он редко бывал там. Много путешествовал. Вы ни за что не догадаетесь, чем он занимался.

– Буровыми вышками.

– Черт побери, Райдер, так испортить удовольствие человеку! – с легкой досадой произнес Данн. – Вы правы, он был бригадиром подсобных рабочих на буровой вышке. Самые лучшие характеристики. А как вы узнали?

– Я не знал. Кто был его поручителем?

– Два известных местных бизнесмена, а что?

– Донахью и Левинтер.

– Угадали.

Райдер посмотрел на Левинтера.

– Вместе с Хартманом вы составили тот список бурильщиков и инженеров: вы – воспользовавшись данными, полученными во время судебных расследований, и сообщениями нефтяных компаний, а Хартман – на основе личного опыта. Верно?

Левинтер ничего не ответил.

– Ну, по крайней мере, он этого не отрицает. Скажите, Левинтер, это ведь Хартман нанимал тех людей?

– Не знаю.

– Это он занимался их похищением?

– Не знаю.

– Однако он так или иначе контактировал с ними?

– Да.

– И доставлял их?

– Думаю, что да.

– Отвечайте «да» или «нет».

Левинтер собрал остатки своего достоинства и повернулся к Данну:

– На меня оказывают давление.

– Если вам угодно так это называть, – без всякого сочувствия ответил Данн. – Продолжайте, сержант.

– Так да или нет?

– Да, черт побери, да.

– Итак, он должен был знать, куда доставят людей после найма, добровольного или принудительного.

Если предположить, что именно Моро несет ответственность за их исчезновение, то у Хартмана была прямая связь с Моро или он знал, как с ним связаться. Вы должны признать это.

Левинтер опустился на стул. Он стал еще больше походить на труп.

– Ну, если вы так говорите...

– И конечно, вы с Донахью пользовались той же связью.

– Нет! – закричал Левинтер.

– Ну ладно, – согласился Райдер, – это вполне правдоподобно.

– Вы ему верите? – спросил Данн. – Верите, что у него не было прямой связи с Моро?

– Конечно. Будь у него такая связь, он был бы уже мертв. Милый парень этот Моро. Так хорошо хранит секреты, что его левая рука не знает, чем занимается правая. Только Хартман обо всем знал. Моро считал, что Хартман совершенно чист. Кто бы мог подумать, что я выйду на него благодаря системе сигнализации, связывающей сейф Левинтера и контору Хартмана? Моро, разумеется, ничего об этом не знал. Если бы он знал, то никогда не подставил бы Левинтера и Донахью, подбрасывая с их помощью улики, уводящие нас на ложный путь. Но Моро рисковать не любит. Он отдал строгий приказ Левинтеру и Донахью, что если кто-нибудь выйдет на Хартмана, единственного человека, связанного непосредственно с ним, то Хартмана следует устранить. Как видите, все очень просто. – Он задумчиво посмотрел на Левинтера, а затем на Данна. – Уведите, пожалуйста, этот столп правосудия. Меня от него тошнит.

Когда Левинтера увели, Данн сказал:

– Честная работа! Я недооценил вас, сержант Райдер. В смысле, что вы не сломали ему шею. Я начинаю сомневаться, что смог бы поступить так же.

– Уж таким благородным я родился. Кстати, нет ли чего от вашего босса – Барроу, кажется, – относительно типа бомб, проектированием которых занимался профессор Аахен, когда Моро похитил его?

– Я позвонил Барроу. Он обещал связаться с Комиссией по атомной энергии и перезвонить. Такие люди времени даром не теряют. Но пока ответа от него не было. Он интересовался, зачем нам это нужно.