Прощай, Ариана Ваэджа! - [63]
— Понятно… — пробормотал «лежачий» Потапенко.
— О-о-о, так вы, значит, на такой площадке и провалились? — пристально посмотрел ему в глаза Кондратьев и усмехнулся.
— Можно и так понимать… — как-то двусмысленно произнес тот.
— Ладно! — махнул рукой глава экспедиции. — Это все — позади. У нас очень мало времени! До начала учебного года! Да! Это я вымолил… могли и того не дать! Так что за этот срок нужно многое успеть.
— Вы сейчас о чем, Павел Ильич? — переспросил на всякий случай пермский географ Старожилов. — О поиске пропавших людей или же… древних цивилизаций?
Ну и вопрос! Если есть такие, о которых можно еще сказать: «не в глаз, так в бровь», то здесь — только в глаз, и — только «в яблочко»!
И Кондратьев натужно выжал из себя:
— Конечно — людей! О цивилизациях потом будем думать…
Сказал это и такая серость на душе появилась… А с каким воодушевлением, с каким азартом говорили о предстоящей экспедиции! И что? Двух шагов не успели сделать, как все полетело в пропасть в прямом смысле этого слова! Он не выдержал пронизывающего взгляда ясных карих глаз местного географа, даже в лежачем положении чувствующего свое превосходство. И… отвел в сторону свой когда-то острый, а сейчас — сломавшийся от напряжения, взгляд.
До конца этого дня были сделаны некоторые рокировки. «Лежачий» Потапенко, как выяснилось, вполне мог ходить, правда, с опорой на тросточку, в которую превратилась обычная палка, найденная в двух шагах от палатки. А для подстраховки — и с опорой на чье-нибудь плечо. Так что довели его до телеги, чтобы отправить «первым рейсом» в Ныроб, а оттуда уже — в Чердынь. С ним отправили биолога Борисова — мало ли что, хоть присмотреть немного да воды подать. Обязанности чердынского «чичероне» принял на себя пермский профессор Старожилов. А куда деваться, если среди честной компании только они вдвоем с Потапенко знают здешние места?
— Н-н-но! Родимая! — Возчий взмахнул кнутом, и скрипнули колеса телеги.
— Осторожнее там… на буераках! — успел крикнуть Кондратьев и повернулся лицом к коллегам:
— Надо же, как погнал!
— Да не волнуйтесь вы, Павел Ильич! — успокоил его Старожилов. — Наши возчики дело свое знают!
— Антон Федорович, вот теперь вы с Леонтием Ивановичем здесь на пару…
— Как это на пару, когда и вы здесь? — недоуменно пожал плечами тот.
— Да я не об этом! — улыбнулся Кондратьев. — Думал об этом и раньше, но как-то случай не представлялся… И вот…
— Да о чем же вы? — пермский географ был растерян.
— О том, что ваши фамилии — Старожилов и Скорожитовский — очень уж перекликаются.
— Да вы что? — спокойно парировал тот. — А я и не нахожу вообще какого-то сходства. Я — Старожилов, а Леонтий Иванович — Скорожитовский. Да и вообще… Мы совершенно не походим друг на друга и внешне…
— Да ладно… Я ведь шучу! А вы все всерьез воспринимаете…
Оставшись втроем, исследователи долго еще обсуждали два зловеще нависших над экспедицией вопроса. Первый — как можно отыскать пропавших людей — Арбенина, Сибирцева и Сиротина. Второй — как можно найти в этих краях стародавние земли, может быть, и следы древних цивилизаций. Странно, что с каждым днем дистанция между этими вопросами увеличивалась. Как-будто бы в тот самый злосчастный момент, когда и пропали эти трое, появилась между двумя вопросительными знаками пропасть, и растет она все больше и больше, надуваясь, как воздушный шар. А что, если в определенный момент этот шар лопнет? Что если может наступить момент икс, когда эта пропасть поглотит собой оба вопросительных знака. И тогда… Тогда ничего не останется: ни людей, ни прожектов, а значит — и экспедиции.
Что? Что можно сделать, чтобы остановить ненасытную тварь? Как спасти оба стоящих ребром вопроса?
Однозначно, что есть еще надежда найти людей. Рано опускать руки, когда можно продолжать поиски — и в пещере, хотя там — особенно осторожно, не заходя совсем далеко, и — в окрестностях. Кто его знает, может, коллеги ждут помощи, отлеживаясь где-нибудь под деревом или рядом с водопадом… Может, они давно уже вышли из подземного царства да забрели в какой лесок ненароком…
Вот почему Кондратьев, Старожилов и Скорожитовский решили пока не покидать свой пост в том самом месте, где и до этого стояла палатка. И периодически прогуливаться в окрестностях.
Часть четвертая
Глава 24
Июль 1913 года.
Арбенин летел в пропасть, в которой только что исчез Сибирцев, сжимая в руке нечто вроде рога — очень твердое и гладкое, конусообразное… Впрочем, мысли о бесконечной вечности, которые с недавних пор начали появляться у него то в одном, то в другом образе, перебивали раздумья о важности или бессмыслице этого предмета. Ну, схватился случайно цепкими пальцами да и выдернул ненароком из камня, царапаясь за края бездны. Можно ли раздумывать об этом в считанные доли секунды полета?
«Рог» зацепился за какой-то выступ, Арбенина тряхануло как следует и занесло влево. Левая рука уперлась о что-то твердое вроде камня и он постарался приблизиться к «спасательному кругу», но очень осторожно, спружинив, чтобы не удариться головой. Почувствовав, что уже приземлился, задержал дыхание и не шевелился, чтобы, не дай Бог, не потерять равновесие. А потом осторожно выдохнул и… открыл глаза.
Удивительно, но эта фантастическая, полная трагизма и безвозвратных потерь, история началась в реальном мире, в далекой Ост-Индии, а может, даже и по дороге в нее — возле самого доброго мыса в мире — мыса Доброй Надежды. Там она благополучно и закончится, пусть даже и через триста лет, благодаря русской девушке Кате с нидерландской фамилией Блэнк. Вот почему в романе переплелись три сюжетных линии и судьбы людей из трех стран — России, Нидерландов и Индонезии.«Живые тени ваянг» — современный роман, основанный на реальных исторических событиях, но с фантдопущениями, тяготеющий не чисто к развлекательному, а к интеллектуальному.
Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.