Прощание с детством - [20]

— Ты трахаешься в нашей квартире со своими бабами! — плаксиво продолжала Рита.

— Маргарита! — одернул ее отец, хотел обнять за плечи, но она скинула его руки, — следи за выражениями. И прекрати это, — он отошел к окну и закурил сигареты с ароматом вишни, голос его стал таким отчужденным и злым, — мы дали тебе все, чего бы ты могла пожелать. В тебе есть хоть немного благодарности?

— Есть, — спокойно ответила девушка, она сумела взять себя в руки, хотя ей и хотелось сейчас ударить его. Даже не за эту обнаженную куклу. А за то, что ему куда проще было швыряться деньгами, чем дать ей хоть немного любви. Как и мать. Рита была не ребенком, а выгодным вложением, которое они сделали шестнадцать лет назад и все ждали, когда же оно окупится.

— Это хорошо, — кивнул Александр Викторович и тоже присел за стол, сигарета в его пальцах почти догорела. Этот запах был привычным с детства.

Рите тоже захотелось курить, но все-таки при отце было немного неловко. Глупость полнейшая.

— Сколько ей лет? — поинтересовалась она.

— Какое это имеет значение? — попытался отмахнуться мужчина.

— Мне просто интересно, — беззаботно бросила Рита.

— Ладно. Двадцать.

Рита присвистнула и посмотрела на отца с наигранным восхищением. Вот что, а изображать на своем лице эмоции, которых она не испытывала, а она умела. Наверное, из нее получилась бы хорошая актриса, если родители сочтут эту профессию выгодной. А что? Внешность у нее очень даже ничего, опять же спасибо папочке. Впрочем, мать тоже была женщиной видной, но Рита походила на нее мало.

— И давно ты с ней? — задала она совершенно бессмысленный вопрос, заранее зная, какой на него услышит ответ.

— Это был один раз, — сказал Александр Викторович, хотя по нему чувствовалось, что он не пытается оправдаться, а говорит правду, — и все.

— А что, девочка симпатичная, — рассудила Рита и поставила чашку в раковину, даже не думая о том, чтобы ее помыть, — я сегодня переночую дома.

— Это явно знак, говорящий о приближении конца света, — сострил мужчина, но Рита даже не улыбнулась. Раньше она ценила его чувство юмора и то, что могла говорить о чем угодно, рассчитывая на понимание, но потом поняла, что понимание было только иллюзией, за которой крылось равнодушие.

Рита была тем человеком, которых можно или обожать или ненавидеть. Родители являлись исключением, подтверждавшим это правило и сейчас был один из тех моментов, когда девушка жалела об этом.

— Оля!

Стук каблуков по асфальту затих, «фрейлина» остановились, и посмотрела в сторону того, кто ее звал. На кукольном, слишком симпатичном для живого человека, личике Оли написалось недоумение, когда она поняла, что перед ней Лариса, для которой видеть свиту без ее королевы тоже было в новинку.

— Чего тебе? — совсем не дружелюбно поинтересовалась Ольга и пригладила свои темные волосы, которые растрепал ветер. В легкой курточке ей было холодно, но она не подавала и виду.

— Мне поговорить с тобой нужно, — объяснилась Лариса, — только давай отойдем с тобой куда-нибудь в сторонку.

Оля только передернула плечами и они вместе сели на лавочку во дворе стоявшей рядом пятиэтажки. Лариса стала дышать на свои замерзшие руки, чтобы согреть их, а ее одноклассница достала пачку тонких сигарет и закурила.

— О чем это? — апатично откликнулась она.

— Понимаешь… тут такое дело, — Лариса очень ломалась, и ей было трудно об этом говорить, ее смятение остро ощущалось в лихорадочных движениях и бегающих глазах, — ты ведь очень опытная…

— В каких это делах? — Оля ее прекрасно поняла, но ей хотелось лишний раз помучить девушку.

— Гм… интимных, — краснея, ответила Лариса, — понимаешь… мне нужны деньги…

— И ты хочешь переспать с кем-то за деньги? — догадалась Оля, и с трудом сдержала смешок. Она даже дымом поперхнулась, такой забавной казалась ей эта ситуация. Этот хрупкий цветок, невинный агнец, «монашка» Леонова вдруг говорит о таких вещах! Ну дела! Мир перевернулся.

— Не совсем, — вздохнула Лариса и поняла, что нужно рассказать все по порядку, — только это останется между нами. И никто об этом не узнает. И Рита.

— Без проблем, — пожала плечами Оля.

— Есть у меня один друг, — начала Лариса, разглядывая свои бледные пальцы, все покрытые ожогами от кипящего масла, с которым она работала в забегаловке, — он из другого города, у него все хорошо с деньгами. Он мне помогает, но… Боже, что же я такое говорю! — Лариса схватилась за свою коротко стриженную растрепанную голову и из ее глаз ручьями потекли слезы. Оля некоторое время смотрела на нее, а потом по-свойски обняла ее и сказала примиряюще:

— Ну, тише. Нет ничего плохого в том, что ты будешь с ним спать, а он тебя содержать. Так все сейчас делают.

Лариса нахмурилась, в ее блестящих из-за слез глазах читалось недоумение. «Кто это все?». Похоже, Оля имела в виду себя, но это было не так, ей никак не удавалось найти кого-то, у кого были бы деньги на ее совсем нескромные запросы, а заодно и на запросы ее матери.

— Мне бабушке… на операцию надо, — словно оправдываясь, прошептала Лариса, — я так бы никогда не подумала…

— Да ладно тебе, — бросила Оля, — он хоть симпатичный?