Пророк - [10]

— Доброй ночи, господа Сумеречники. Как служба? — я улыбнулась. Понимала, что в не видно, но всё же…

— Идёт, — радушно ответил тот, кто держал меня за плечо. Средний по росту и по возрасту, похоже, тоже. Второй старик, хрупкий и невысокий. Третий молодой и крупный. Все сильные телепаты, судя по ярким голубым прожилкам в аурах. — Что вы здесь делаете?

— То же, что все — хотим попасть в город, — я пожала плечами. — Мы что-то нарушили? Здесь нельзя находиться? Мы не знали, можем уйти. С остальными нам неудобно, вы же понимаете.

Говоривший внимательно меня разглядывал, будто что-то видел во мраке, кроме аур. Остальные нетерпеливо переминались с ноги на ногу, но молчали. По-моему, он тут главный.

— Мы не патруль, — ответил он. — Обычные рыцари. Возвращались из похода и отстали от отряда. Ждём утра, чтобы войти. Не пригласите к костру? Мы весь день ехали и очень устали.

Не хотелось задерживаться с ними надолго, но отказ бы вызвал подозрения.

— Конечно.

Я повела их в лагерь, ориентируясь на трепещущий отсвет костра. Микаш проснулся и подкладывал поленья в огонь.

— Зачем ушёл? — сказал он, приметив гостей.

— Не спалось, — я пропустила троицу к костру.

Они назвали свои имена, но те не задержались в памяти. Мы тоже представились. Я предложила перекусить. Рыцари были изможденнее нас с Микашем, тощие, с чёрными, непроглядными даже в свете пламени лицами.

— Мы северяне, из западных пределов Веломовии. А вы? — поинтересовалась я.

— С юга, из Муспельсхейма, — ответил предводитель.

Микаш и остальные рыцари отмалчивались. На моего товарища, видно, снова накатила хандра, и он безучастно смотрел мимо. А вот молчание Сумеречников настораживало.

— Так вам посчастливилось увидеть колыбель людей? — притворяться радушной стало проще, когда подключилось любопытство.

— О да! И кладбище слонов, и наскальные рисунки, и непроходимые джунгли, и заброшенные храмы, и бездна созданий, демонических и обычных, названий которых нет в нашем языке. Удивительное место! — предводитель присмотрелся ко мне и, улыбаясь, спросил: — Хочешь там побывать?

Я пожала плечами. Не хвастать же, что я видела ледяную пустыню Хельхейма.

— Может, но не сейчас. Нам надо в город.

— А что там, в городе? На севере полно городов ничуть не хуже, более спокойных и, главное, отрытых.

— Мы только что прошли испытание. — Что за навязчивый интерес? — Хотим попасть в Университет.

— Тогда вы опоздали — вступительные испытания уже три месяца как закончились.

— Нас ждёт один человек. — Странные они. И не выгонишь — чего доброго донесут.

— Кто он? — не унимался предводитель.

— Я не знаю его имени и как он выглядит, но когда увижу, пойму, что это он.

— Так может это кто-то из нас? Посмотри внимательней! — предводитель распихал своих клюющих носом товарищей.

— Не думаю, что стоит… — пробормотал старик, но осекся, схлопотав недовольный взгляд от предводителя.

Я пыталась унять тревогу и раздражение, но они только усиливались, словно запутавшийся в волосах ветер шептал: «Опасность!»

— Нет, это не вы, — я перевела взгляд на Микаша в поисках поддержки.

Он вцепился в эфес меча.

— Жаль, — печально вздохнул предводитель. — Но должны же мы отблагодарить вас за помощь. Чего вы хотите? Попасть в город?

— Нет, мы как-нибудь сами, — твёрдо ответила я.

На горьком опыте поняла, что от незнакомцев помощь принимать нельзя. Хотя, может, это только мнительность. Как узнать чужие намерения, не залезая в мысли? Клятву Сумеречников мы, конечно, не давали, но они-то об этом не знают.

— Тогда что-нибудь другое? Нам многое подвластно, даже такое, что сложно представить. Только скажите. Изменить предначертанное? Заставить удачу улыбаться?

— А мир во всём мире можете? И чтобы демоны разом передохли? — оборвал его Микаш.

Я облегчённо выдохнула. С ним и море по колено. Даже против всего мира мы выстоим вдвоём.

«Выстоим!» — прозвучал в голове голос Микаша.

— Можем, но это не твоё сокровенное желание, — отозвался предводитель, его улыбка ширилась, грозя перерасти в оскал. — Ты хочешь, чтобы тебя приняли и признали. Ты бы хотел родиться в замке на холме. А ты, — он перевёл на меня завораживающий взгляд. — Ты хочешь, чтобы бог полюбил тебя. Но его сердце — осколок льда, а смертная доля не соединяется с бессмертной.

«По-моему, это не Сумеречники», — передала я Микашу также мысленно.

— По-моему, это не люди, — во всеуслышание ответил он.

Напряжение нарастало. Чужаки тянулись за мечами. Микаш выхватил из костра ветку. Я зарядила арбалет. Двое против троих с неизвестной силой — не отобьёмся!

Горящей веткой Микаш отмахивался от двоих молчунов, а меч наставлял на предводителя.

— Не повредите! — приказал тот.

— Сейчас мы их не возьмём! — отозвался молодой.

Первый болт я выпустила в него. Опоздала — он увернулся и обрубил ветку мечом. Микаш метался между тремя противниками, раскручивая клинок вокруг себя стальным вихрем. Лязгали мечи, шипел огонь, пахло битвой, срывались с губ тяжёлые вздохи. Я не успевала перезаряжать арбалет и стреляла, почти не целясь. Почему не получается быстрее?!

Они не пытались нас ранить, только обезоружить. Тенёта гипноза затягивали — мы поздно их ощутили. Двигались теперь как в трясине. Микаш рвал голубые нити внушения вокруг себя, но на него наматывались новые. Я сопротивлялась, но сеть телепатии сжималась так плотно, что не получалось вздохнуть.