Пророчество - [12]

- Ну почему? Что я сделал такого плохого, что ты со мной так поступаешь? – спрашивал он новь начиная выходить из себя.

- Глеб, успокойся… Дело вовсе не в тебе, а во мне.… Пока я не разберусь, что произошло, как это произошло, и что делать для того что бы хоть не много все это исправить, я не смогу с тобой общаться, не смогу смотреть тебе в глаза…

- Райли… - сказал Глеб беря меня за руку и ложа ее себе на грудь – Ты слышишь? Чувствуешь, как бьется мое сердце?

- Глеб…

- Оно бьется для тебя, не разбивай его.

- Как говорилось в какой-то книге – «Все хорошее не вечно, и чтобы мы не делали, в конце все станет гадким», в общем, прям как у нас с тобой сейчас Глеб.

- Это ведь не обязательно, правда, я понимаю, что счастливые концы бывают только в книгах, это все знают, но я не прекращаю надеяться.

- И все же давай не будем заглядывать со всем этим вперед?

- Я понимаю тебя или по крайней мере стараюсь понять. Я буду ждать тебя столько сколько будет нужно, просто знай это.

- Спасибо. Я ценю это.

- Возвращайся ко мне скорее или приходи хотя бы снова на занятия, я видел что ты и без меня уже добилась не малых успехов, и все же вдруг я смогу научить тебя чему-нибудь новому.

- Я подумаю Глеб, я подумаю… – сказала я, стремительно разворачиваясь и направляясь скорее к девочкам.

Теперь вы меня понимаете? Прошлый Глеб никогда бы не стал просить прощения первый, и уж тем более не стал бы уговаривать остаться с ним. Все изменилось, и это связанно не только с его поведением, изменилось все от начала и до конца, начиная со слов и заканчивая блеском в глазах, который появился, как только он меня видел, как начинает нервничать в поисках подходящих слов, на которые было бы нельзя не ответить.

Конечно же я тоже изменилась после того случая. Если бы вы только знали, как мне приходится сдерживать себя и свои эмоции, когда он находится рядом. Если бы я только не следила за всем этим, я бы давно перестала сопротивляться, и каждую нашу с ним встречу спешила скорее окутывать его своими сетями и быстрее спешила утащить его в укромное место, лишь для того, чтобы вновь насладиться его вкусной и ароматной кровью, чтобы почувствовать ее в своих венах, и чтобы наслаждаться ей в любое время, как только бы начинала чувствовать эту нестерпимую потребность.

Я не рассказывала, но на следующий день после укуса, я стала чувствовать, как все вокруг меня резко изменилось. Все мои чувства обострились, и я каждой клеточкой себя ощущала буквально каждую нитку в простыне, слыша отчетливо раздающиеся звуки на территории всей школы, я слышала даже шелест листвы за окном. И это все я почувствовала, только на половину проснувшись! Но потом я открыла глаза, удивившись произошедшим переменам. В комнате было темно и лишь лучи закатного солнца едва отсвечивались на полу, но и этого света для меня было достаточно, чтобы я подумала, будто в комнате включен свет. Я видела не только каждую деталь, каждую мелочь в комнате, но и каждую пролетающею пылинку настолько четко, что это даже пугало.

Помню, как тогда проснувшись на следующий день, за завтраком, я чуть не подавилась кровью из холодильника, той самой, от которой я еще совсем недавно получала удивительное наслаждение и восхищалась ее вкусом, с отвращением выплюнула ее в раковину. Еще никогда утренний стакан крови не казался мне таким противным и безвкусным. Она всегда мне нравилась, конечно, не так как нравится сейчас. В тот день она была похожа на стухшее молоко, не скисшее нет, а именно стухшее, с привкусом скрипящей на зубах земли. Со временем все вернулась к прежним ощущениям, но с тех пор я знаю, что эта кровь хоть и человеческая, но все же является слабым подобием того, что я должна пить на самом деле, будучи вампиром. И как все могут так долго терпеть такую кровь? Думала я каждый раз выпивая каждодневную дозу, но посмотрев на Кетти, и на то как она пила ее в тот момент с явным удовольствием, я просто стала повторять за ней.

С каждым днем все эти новообретенные ощущения стали исчезать, но чем больше я возвращалась к своему прежнему состоянию, тем сильнее мое тело требовала повторения, которое вернуло бы меня обратно в волшебный мир полного ярких красок. Все это едва сдерживаемое мной желание вспороть Глебу горло, заставляло чувствовать себя наркоманом во время очередной ломки. Постепенно я привыкла пить кровь из холодильника, и как раньше стала чувствовать прежний ее вкус и запах, и даже вновь ощущать эйфорию, чувствовав при этом значительное облегчение. Все  время моего привыкания к прежним ощущениям, казалось чем-то очень схожим на похмелье после очередной пьянки, о которой так много говорится в человеческом мире. Пока я не видела Глеба, или не чувствовала его запаха, все было нормально, но как только он появлялся на горизонте или я начинала чувствовать его запах, мое сердце тут же начинало бешено стучать в груди.

К чему я все это говорю? Да к тому, что сейчас со мной было все гораздо хуже! Когда Глеб положил мою руку себе на грудь, я тут же почувствовала, как начинает закипать моя кровь, а внутри моего тела, словно набирая обороты потребности и желания, происходило что-то невероятное, я даже почувствовала, как вновь выходят мои клыки, сопровождаясь сильнейшим зудом в деснах моего рта, после чего мое сердце колотилось от перевозбуждения.