Пророчество - [5]
— Я бы не стал информировать ее об этом… пока.
— А что ты тринадцать лет провел в монастыре, об этом сказал?
— И до этой темы не добрались.
— Это бы могло ее привлечь, чтобы помочь наверстать упущенное. Однако мой новоиспеченный тесть советовал прогуляться по саду: тебе там понравится.
— Мне еще не выдался случай принести ему поздравления. — Впрочем, я уже понял, что речь идет о деле, причем не о семейном.
Сидни легко опустил ладонь на мое плечо:
— Такой случай мало кому представился: он посреди праздника отлучился на два часа, поработать с бумагами! В самый разгар брачного пира единственной дочери! — Сидни снисходительно улыбнулся, как бы говоря: уж ладно, смиримся со стариковскими привычками.
Жаловаться ему на причуды тестя — грех: с финансовой точки зрения этот брак для него куда выгоднее, чем для юной мисс Уолсингем, которая (как я подозреваю) питает в связи с этим союзом куда более романтические надежды, чем ее супруг.
— Да уж, шестеренки в государственном механизме надо то и дело смазывать.
— Вот именно. Так что теперь твой черед смазывать шестеренки. Ступай к нему. Я тебя попозже разыщу.
Нас уже со всех сторон теснили люди, рвущиеся поздравить жениха, толкались, улыбались, агрессивно выставляя зубы, соревновались, кто сильнее пожмет ему руку. В этой сутолоке я незаметно выскользнул за дверь.
Ночной воздух покалывал морозцем — первое предвестие начинающейся осени, и в ухоженном саду было тихо — приятная передышка после головокружительного праздничного шума. Возле дома горели фонари, парочки прогуливались по прямым дорожкам, что-то шептали друг другу, близко склоняя головы. Даже в сумраке было видно, что здесь сэра Фрэнсиса нет. Запрокинув голову и раскинув руки, я любовался ясным небом, ярким серебром созвездий на фоне чернильно-синего неба. Конфигурация звездного неба здесь иная, чем в Неаполе, где я мальчишкой учился различать созвездия.
Вот уже и конец дорожки, а сэра Фрэнсиса все не видать. Тогда я решил пересечь широкую лужайку, уходя прочь от освещенных тропинок к деревьям на окраине парка, что окаймлял загородный дом Уолсингема. Когда я ступил на лужайку, из тени показалась худая фигура, нагнала меня. Призрак ночи, да и только. Никогда не видел Уолсингема ни в каком костюме, кроме черного, и даже сегодня, на свадьбе дочери, он весь в черном, а привычная, плотно облегающая голову шапочка черного бархата придает еще большую суровость и без того неулыбчивому лицу. Ему уже перевалило за пятьдесят, и, по слухам, в прошлом месяце он болел: очередной приступ того недуга, что порой на несколько дней сряду приковывает министра к постели, хотя, если осведомиться о его здоровье, он небрежным движением руки отмахнется от вопроса, мол, у него и времени нет на подобные пустяки.
Этот человек, первый министр и член Тайного совета Елизаветы Тюдор, с первого взгляда, возможно, и не производил особого впечатления, однако держал в своих руках государственную безопасность Англии. Уолсингем создал сеть шпионов и осведомителей, которая охватила всю Европу и тянулась вплоть до Турции на востоке и колоний Нового Света на западе. Сведения, добываемые его разведчиками, служили первой линией обороны королевства от тысяч католических заговоров, злоумышлений на жизнь государыни. И вот что меня изумляло: казалось, все эти бесчисленные сведения он ухитряется хранить в голове и по мере надобности извлекать оттуда любую нужную информацию.
В Англию я приехал весной, за полгода до описываемых событий. Король Франции Генрих III, мой покровитель, предложил мне пожить какое-то время у его посла в Лондоне, дабы укрыться от чересчур пристального внимания ревностных католиков, возглавляемых герцогом Гизом, силы коих в Париже все возрастали. Не успел я пробыть на острове и двух недель, как Уолсингем назначил мне встречу: моя давняя вражда к Риму и привилегированное положение гостя французского посла делало меня как нельзя лучше пригодным для его замыслов. А с тех пор, за эти шесть месяцев, я научился и глубоко уважать, и слегка опасаться Уолсингема.
Лицо его похудело, щеки слегка запали с тех пор, как мы виделись в последний раз. Он шел заложив руки за спину, и, по мере того как мы удалялись от дома, шум празднества становился все тише.
— Congratulazioni[1], ваша милость!
— Grazie[2], Бруно! Надеюсь, ты веселишься на этом празднике.
Наедине со мной министр обычно переходил на итальянский — отчасти, полагаю, чтобы я свободнее чувствовал себя, отчасти же, чтобы я не упустил какой-либо важной детали: итальянский опытного дипломата заведомо превосходил те обрывки английского, что я подхватил в странствиях от солдат и купцов.
— Любопытства ради: где это ты освоил английские танцы? — обернулся он вдруг ко мне.
— По большей части просто выдумываю на на ходу. Давно убедился: если выступаешь с уверенностью, все решат, будто ты разбираешься в деле.
Он расхохотался тем глубоким и перекатывающимся медвежьим рыком, что порой, не слишком часто, вырывается из его груди.
— Ты руководствуешься этим правилом не только в танцах, верно, Бруно? Как иначе мог бродячий монах сделаться личным наставником короля Франции? Кстати, о Франции, — продолжал он легкомысленным тоном, — как поживает твой гостеприимец, посол?
Великий Джордано Бруно, спасаясь от инквизиции, бежит в Англию. В этой стране, где вот уже четверть века на троне сидит королева-протестантка, все еще сильна оппозиция приверженцев католической веры. При королевском дворе Бруно получает задание — отправиться в Оксфорд, тайный оплот католицизма, и нащупать нити заговора против королевы. Там же в Оксфорде вроде бы спрятана вожделенная для него книга, содержащая ключ к разгадке тайн мироздания. Однако разоблачение заговора и поиски книги неожиданно осложняются тем, что в этом тихом университетском городке совершается ряд загадочных убийств, которые Бруно берется расследовать.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.