Пророчества Авеля. О будущем России - [21]

Ныне от Адама семь тысяч и триста и дву-десятый год, а от Бога Слова тысяча и восемь сот и второй на десять. И слышим мы в Соловецком монастыре, яко бы южный царь или западный, имя ему Наполеон, пленит грады и страны и многие области, уже и в Москву вошел. И грабит в ней и опустошает все церкви и вся гражданская, и всяк взывая: Господи помилуй и прости наше согрешение. Согреши-хом пред Тобою, и несть достойны нарекатися рабами Твоими; попустил на нас врага и губителя, за грех наш и за беззакония наша! и прочая таковая взываху весь народ и все люди. В то ж самое время, когда Москва взята, вспомнил сам государь пророчество отца Авеля; и скоро приказал князю Голицыну, от лица своего написать письмо в Соловецкий монастырь. В то время начальник там был архимандрит Илларион; написано письмо таким образом: «монаха отца Авеля выключить из числа колодников, и включить его в число монахов, на всю полную свободу». Еще ж приписано: «ежели он жив и здоров, то ехал бы к нам в Петербург: мы желаем его видеть и с ним нечто поговорить». Так было написано от лица самого государя, а архимандриту приписано: «дать отцу Авелю на прогон денег, что должно до Петербурга и вся потребная».

И пришло сие именное письмо в Соловецкий монастырь в самый Покров, месяца октября в первое число. Архимандрит же, как получил таковое письмо, и, видя в нем, что там так написано и зело тому удивился, вкупе же и ужаснулся. Зная за собою, что он отцу Авелю многие делал пакости и во одно время хотел его совершенно уморить, и отписал на то письмо князю Голицыну, таким образом: — «ныне отец Авель болен и не может к вам быть, а разве на будущий год весною», а прочая таковая. Князь же Голицын, когда получил письмо от Соловецкого архимандрита, и показал то письмо самому государю. Государь же приказал сочинить именной указ святейшему Синоду, и послать тому ж архимандриту: чтобы непременно монаха Авеля выпустить из Соловецкого монастыря, и дать ему паспорт во все российские города и монастыри; при том же, что бы он всем был доволен, платьем и деньгами. И видя архимандрит именной указ, и приказал с него отцу Авелю написать паспорт, и отпустить его честно со всяким довольством; а сам сделался болен от многой печали: поразил его Господь лютою болезнью, тако и скончался. Сей Илларион архимандрит уморил невинно двух колодников, посадил их и запер в смертельную тюрьму, в которой не токмо человеку жить нельзя, но и всякому животному невместо: первое в той тюрьме темнота и теснота свыше всякой меры, второе — голод и холод, нужда и стужа выше естества; третье — дым и угар и сим подобное; четвертое и пятое в той тюрьме,— скудостию одежд и в пищи, и от солдат истязание и гнушательство, и, прочая таковая ругательство и озлобление многое и множество. Отец же Авель вся сия слыша и вся сия видя. И начал говорить о том самому архимандриту, и самому офицеру, и всем капралам, и всем солдатам, так обращаясь и глаголя: «дети, что такое делаете неугодное Господу Богу, и совсем противное Божеству Его? Аще не престаните от злого такового начинания, то вскоре все погибните злою смертию и память ваша истребиться от земли живых, чада ваша осиротеют, и жены ваши останутся вдовицами!» Они же, слушая от отца Авеля такие речи; и зело на него возроптавши и сотворили между собою совет уморить его. И посадили его в те же самые тяжкие тюрьмы. И был он там весь великий пост, моля-ся Господу Богу и призывая имя Святое Его; весь в Боге и Бог в нем; покрыл его Господь Бог благодатью Своею, и Божеством Своим от всех врагов его. После же того вен погибоша враги отца Авеля и память их погибе с шумом; и остался он един и Бог с ним. И начал отец Авель петь песнь победную и песнь спасительную и прочая таковая.

Часть третья

ЗАЧАЛО ШЕСТОЕ

Посему же отец Авель взял паспорт и свободу, во все российские города и монастыри, и в прочие страны и области. И вышел из Соловецкого монастыря месяца июня в первое число. Год тот был от Бога Слова — тысяча и восемьсот и третий на десять. И пришел в Петербург прямо к князю Голицыну, имя ему и отечество Александр Николаевич, господин благочестив и боголюбив. Князь же Голицын, видя отца Авеля, и рад был ему до зела; и начал вопрошать его о судьбах Божиих и о правде Его; отец же Авель начал ему сказывать вся и обо всем, от конца веков и до конца, и от начала времени и до последних; он же слыша сия и ужасаясь, и помыслил в сердце другое; потом послал его к митрополиту явиться ему и благословиться от него: отец же Авель сотворил тако. Пришел в Невский монастырь, и явился митрополиту Амвросию; и говорил ему: «благослови влады-ко святой, раба своего и отпусти его с миром и со всякою любовию». Митрополит же увидел отца Авеля, и слыша от него такие речи и отвечал к нему: «благословен Господь Бог Израилев, яко посети сотвори избавление людям Своим и рабу Своему монаху Авелю». Потом благословил его и отпустил, и говорил ему «буди с тобою во всех путях твоих Ангел Хранитель» и прочее таковое искренне и отпустил его с великим довольством. Отец же Авель, видя у себя паспорт и свободу во все края и области, и пошел из Петербурга к югу и к востоку, и в прочие страны и области. И обошедши многие и множество. Был в Царьграде и во Иерусалиме, и в Афонских горах; оттуда же паки возвратился в Российскую землю: и нашел такое место, где вся своя исправил и вся совершил. И всему положил конец и начало, и всему начало и конец; там же и жизнь свою всю окончил: пожил на земле время довольно, до старости лет своих. За чатя ему было месяца июня, основания сентября; изображения и рождения, месяца декабря и марта. Жизнь свою скончал месяца января, а погребен февраля. Тако и решился отец наш Авель. Новый страдалец... Жил всего время — восемьдесят и три года и четыре месяца. В дому отца своего жил девять на десять годов. Странствовал девять годов, потом в монастырях девять годов; а после того еще отец Авель проводил десять годов и семь на десять годов: десять годов проводил в пустынях и в монастырях, и во всех пространствах; а семь на десять годов отец Авель препроводил жизнь свою — в скорбях и в теснотах, в гонениях и в бедах, в напастях и в тяжестях, в слезах и в болезнях, и во всех злых приключениях; еще же сия жизнь ему была семь на десять годов: в темницах и в затворах, в крепостях и в крепких замках, в страшных судах, и в тяжких испытаниях; в том же числе был во всех благостях и во всех радостях, во всех изобиль-ствах и во всех довольствах. Ныне же отцу Авелю дано пребывать во всех странах и во всех областях, во всех селах и во всех городах, во всех столицах и во всех пространствах, во всех пустынях и во всех монастырях, во всех темных лесах, и во всех дальних землях; ей тако и действительно: а ум его ныне находится и разум — во всех твердях, во всех звездах и во всех высотах, во всех царствах и во всех государствах. В них ликуя и царствуя, в них господствуя и владычествуя. Сие верное слово и действительное. Посемуж и выше сего, дух Дадамий и плоть его Адамия родится существом... И будет тако всегда и непрестанно и тому не будет конца, ей тако. Аминь.