Пропавшая пастораль - [49]

Когда автомобиль остановился у Юлиного подъезда, она мило попрощалась с начальником комитета по образованию, поблагодарив за интересное интервью и комфортную доставку. И только, когда она закрыла за собой входную дверь, она зарычала, как львица, загнанная в западню. Она носилась по квартире, думая, что бы запустить в стенку, да так, чтобы осколки разлетелись в разные стороны. Она воинственно подбежала к мольберту, увидела свою утреннюю работу и неожиданно улыбнулась. На неё смотрела пастушка, и пусть не Огюста Лепажа, но все равно, она была мила и прекрасна в своей естественности. Журналистка села на диван и стала рассматривать картину, будто увидела ее впервые. Она даже не замечала на незаконченном полотне белые островки холста. После взрыва негодования пришло какое-то умиротворение, Юля взяла себя в руки и пошла на кухню. Машинально поставив чайник на плиту, она села «калачиком» на стуле и задумалась.

13. Охотничьи трофеи

Сообщение от Григория пришло около двенадцати ночи, но Юля не спала, а напряженно ждала его и думала обо всех известных ей фактах. Она тут же позвонила Осипову.

— Прости, что поздно, — коротко извинилась она, — но у меня к тебе опять просьба, Андрюша. Я сейчас тебе сообщу номер телефона одного нашего соотечественника, который живет в Италии, а ты пробей по своим каналам, с кем он разговаривал за последние десять дней. Меня интересуют только наши земляки, понимаешь?

— Ты вышла на заказчика? — голос майора был радостный.

— Думаю, что да, — с необъяснимым облегчением проговорила журналистка и продиктовала номер.

— Не перестаю тобой восхищаться, — после этих слов она услышала в трубке какие-то странные звуки.

— Что это? — удивленно спросила Юля.

— Это я тебя целую, — прошептал Андрей.

Сыщица хмыкнула.

— У меня и с Дроздовой получился результативный разговор, — хвастливо сообщила она, — только я дала ей честное слово ничего никому не говорить. Но выводы из него ты узнаешь!

— А я закрыл тему Надежды Чулковой, — грустно сказал мужчина.

— Ну, что там с нашей коротышкой?

— Илья со своей матерью забрал у неё Ярославу. Надя устроила скандал и прибежала ко мне, просила опять помочь оформить опекунство над девочкой. Я не выдержал и воспользовался своим негуманным методом: «прижать подозреваемого к стенке».

— И что, расколол парикмахершу? — заинтригованно спросила журналистка.

— Расколол, — смеясь, ответил Осипов, — оказывается, она боялась, что русскую девочку сделают в татарской семье мусульманкой, да еще с такой мачехой, как Дина нелегко ей придется. Ну, напоследок добавила, что тоже хотела почувствовать себя матерью, привязалась к ребенку плюс деньги от государства. Вот такой расклад, — устало закончил он.

— Про мачеху я согласна, — вздохнула Юля, вспомнив бойкую медсестру.

В любимой трикотажной пижаме Юля варила кофе. Она поглядывала в окошко, наблюдая, как плавно летят снежинки, и думала, какую вескую и правдоподобную причину найти для отгула. Карина может и отказать, напомнив правила: писать заявление на отгул заранее и давать ей на подпись. А Юле совершенно не хотелось сегодня идти на студию и общаться с Виктором после вчерашней нечаянной встречи. Конечно, он в два счета придумает и расскажет «правдивую» историю, как случилось, что поздно вечером он гуляет со своей женой по городу. Ещё и тяжело вздохнет, что это была необходимость. Ложь Юля не любила, а Николаев бесконечно повторял, что у него фактически нет семьи: просто живут люди под одной крышей из-за примитивного «квартирного вопроса». Но теперь она ему не верила.

Кроме неожиданной болезни с высокой температурой ничего не приходило в голову. Звонок нарушил её мирное раздумье над плитой.

— Симонова, привет! — голос Валеры Шкуро был бодрый, — Не разбудил?

— Нет, а что случилось?

— Ты когда сегодня появишься на студии?

Журналистка вздохнула, что за привычка отвечать вопросом на вопрос? Она быстро соображала, начинать врать про болезнь или все-таки выйти на работу?

— Але? — напомнил ей сотрудник о себе.

— Через час появлюсь, — проговорила она и на всякий случай кашлянула, — у тебя ко мне дело?

— Да, — как-то радостно ответил он, — к тебе гости придут!

— Гости? Какие гости? — заинтригованно переспросила она.

— Узнаешь! — и Валера отключился.

— Вот, зараза! — возмутилась Юля, увидев, как из турки поднимается кофе.

Она быстро схватилась за деревянную ручку, однако, несколько капель кофейной пены успели упасть на гладкую поверхность плиты.

«Кто же придет?» — наливая горячий напиток в бокальчик, подумала она и махнула рукой:

— Узнаю скоро, — сказала она себе самой, делая бутерброд.

Зайдя в редакторскую, Юля сразу направилась к графику и увидела свежую запись: у неё через час съемка в Управлении связи. В первый момент захотелось устроить разборку и заклеймить координатора Шмелеву, из-за того, что она не предупреждает о незапланированном выезде. Симонова оглянулась вокруг. В принципе, кворум есть: в углу сидит «заинтересованное лицо» — Ангелина Владимировна, спортивная корреспондентка Света Тимофеева что-то «строчит» у себя за столом, Настя Прокопенко мирно поливает цветочки на подоконнике, да и дверь главного редактора открыта, значит, Карина Давидовна на месте. Юля молча сняла дубленку и повесила на плечики.