Пропавшая карта - [36]

Рука миссис Хейл замерла, и она пристально посмотрела на Хармони.

– Ты уже решила, кем станешь, когда вырастешь?

Похоже, Хармони удивилась:

– Нет пока.

– А чем ты увлекаешься?

– Хоккеем.

Опять хоккей? Я надеялась, что хоть тут мы не станем говорить о хоккее. Я бы предпочла, чтобы меня продолжали гладить. Я даже подумала, не вонзить ли когти в руку миссис Хейл – не сильно, просто чтобы напомнить ей о её долге, но решила этого не делать.

– Но прямо сейчас, – продолжала Хармони, – я…

– Прямо сейчас ты пытаешься вынести мне мозг, – сказала миссис Хейл и снова начала меня гладить. Нормальный порядок вещей, похоже, начинает восстанавливаться.

– Я могу сказать тебе лишь то же самое, что сказала шерифу. Этот тип Лемэр хотел знать как можно больше о старом маршруте Сококи.

– Что, например?

– Например, не знаю ли я что-нибудь о каких-либо раскопках в этих местах. А я не знаю.

– Он собирался искать старые вещи?

– Именно так я и подумала, и так и сказала шерифу. – Рука миссис Хейл снова остановилась. – Хотя, если вдуматься, он сам ничего об этом не говорил. Только про раскопки. Он показал мне свою карту территории на склонах горы Мисти – обычную карту от дирекции заповедника – и спросил, нет ли у меня старых карт. Я нашла одну в зале Общества любителей истории и показала ему, а он её скопировал.

– Старую карту?

– Она датирована 1930 годом.

– Можно мне на неё посмотреть?

– Разумеется. – Миссис Хейл поднялась, взяв меня на руки. Пожалуй, у неё довольно много привлекательных черт. Втроём мы вошли в небольшую комнату, отделанную деревянными панелями. На стенах висело несколько карт в рамах, а на полках стояло множество книг в кожаных переплётах.

– Она лежит слева в нижнем ящике, – сказала миссис Хейл.

Хармони присела и открыла ящик. Её лицо стало озадаченным.

– Миссис Хейл, я не вижу тут никаких старых карт. Есть только вот это. – Она взяла в руки какую-то яркую сложенную бумажку.

– Но это же обычная карта от дирекции заповедника! – воскликнула миссис Хейл. Она поднесла меня к ящику, и мы вместе заглянули внутрь. Ящик был пуст. – Не понимаю, как это случилось?

– Господин Лемэр был тут один? – спросила Хармони.

– Может, какие-то пару минут. Ты хочешь сказать, что он подменил карту?

Хармони кивнула.

– Но зачем, если он её скопировал? – миссис Хейл выглядела растерянной. Помолчав, она сморщила лоб: – Впрочем, если подумать: я не видела, как он это делает. От регистрационной стойки копировальный аппарат не виден. – Она злобно хмыкнула. – Выходит, он украл карту из библиотеки.

– Думаю, он не хотел, чтобы эту карту нашёл кто-то ещё, – предположила Хармони.

Миссис Хейл наклонила голову набок, словно изучая Хармони.

– Думаю, ты права, – кивнула она. – До чего ж отвратительный поступок! Совершенно непростительно, хоть этот бедняжка и умер. Интересно, нашёл ли её шериф у него в пожитках?

– Что такое «пожитки»? – спросила Хармони.

– Это вещи, которые от него остались.

– А! – понимающе кивнула Хармони.

– Давай позвоним ему прямо сейчас.

– Хм, – задумалась Хармони. – Думаю, хуже не будет.

Миссис Хейл как-то забавно на неё посмотрела – так, будто собиралась сказать что-то резкое, вроде: «Что вы имеете в виду, юная леди?» – но глянула на меня и передумала. Да, она точно кошатница.

15 Артур

У меня из-за Дрогана большие проблемы: каждый раз, как нас кормят – а это не часто случается, – он немедленно заглатывает и мою порцию. Мне даже облизать или понюхать в миске нечего. Один раз я попробовал пробиться к еде – я был ужас как голоден! – но даже опомниться не успел, как он вцепился мне в горло. Это был совершенный кошмар, потому что, когда тебя держат за горло, сопротивляться совершенно невозможно. Я пытался отбиться передними лапами, но он стал сжимать зубы и сжимал их до тех пор, пока я не замер.

Вторая проблема состоит в том, что Дроган, похоже, вообще не спит. Я должен быть чемпионом по сну: так однажды сказал мне Бро. Это было бы здорово: я хотел бы когда-нибудь стать чемпионом. Бро говорит со мной как-то по-особому: я никогда не слышал, чтобы он говорил такое кому-то ещё. Ах, Бро! Приди, пожалуйста, и спаси меня отсюда! Я клянусь, что буду очень-очень хорошим мальчиком. Я больше никогда не стану красть шайбу. Может, в ней причина моего заточения здесь? Я исправлюсь! Умоляю тебя, Бро!

Так я размышлял, лёжа в своём углу, как можно дальше от Дрогана, в ожидании момента, когда он закроет глаза, чтобы иметь возможность тоже это сделать. Если я засну, а он спать не будет, это неминуемо кончится тем, что, проснувшись, я увижу его прямо над собой с оскаленными зубами, пеной на морде и бешеными глазами, как у загнанного зверя. Почему так? Это же я загнан в угол, а не он. Наконец его глаза закрылись. Я ещё сколько-то времени подержал свои открытыми, но, должно быть, не очень долго. Следующим, что я почувствовал, было дыхание Дрогана на моей морде.

Я стремительно открыл глаза, моё сердце тоже вмиг проснулось, если так можно сказать, и заколотилось как бешеное. Я отпрянул, врезавшись в стену прямо позади меня. Прежде каждый раз, когда это случалось – когда я просыпался в таком ужасном положении, – Дроган, постояв недолго, просто поворачивался и уходил в свой угол так, будто это была забавная игра, которая ему внезапно наскучила. Но теперь всё было иначе: без всякого предупреждения он молниеносным движением перевернул меня на спину и снова схватил за горло. Я извивался и отбивался, но безрезультатно. Зубы Дрогана постепенно сжимались – медленно, будто ему было некуда спешить, – но оттого не менее больно.