Пропавшая карта - [24]

Бро кивнул так, будто понял, что она имеет в виду.

– Может, ты и остальных просветишь, Хармони? – спросила мама. – Что за карта?

– Да ладно, мам. Это не важно.

– Я жду, – настаивала мама.

Хармони вздохнула.

– Не хочу ябедничать, да и всё равно никто не поверит…

– На кого ябедничать? – уточнила мама. – Не поверит чему?

Хармони посмотрела на существо, бездарно прожигающее жизнь у камина, ни о чём не заботясь.

– Карту съел Артур, – сказала она.

Мэтти рассмеялся:

– Старая байка: «Мою домашку съела собака».

– Именно, – кивнула Хармони. – Никто не поверит.

Последовал долгий рассказ о приключениях на горе Мисти, так что вскоре уже все глаза были устремлены на спящего олуха. Он же, кажется, вообще ничего не заметил. Рассказ был исполнен поворотов сюжета, но одно я уловила совершенно точно: рассказ про карту и о том, как он её съел. Лично я в этом даже не сомневаюсь. Он способен на самые возмутительные поступки и… Нет, даже не так: он настоящий эксперт в делании самых неправильных вещей в самое неподходящее для этого время. Я была так занята, пытаясь испепелить эту тварь своим золотым взглядом, что даже не заметила, как открылась входная дверь. Я слегка повернулась, чтобы со своего места на верхней полке видеть, что происходит в прихожей, и обнаружила там двух мужчин в форме. Высокий с загорелым лицом – это помощник шерифа Карстерс. Он часто бывал в нашей гостинице, потому что его дочь Эмма – подружка нашей Хармони. Низенького толстяка с густыми усами я видела лишь однажды – и это навевало мне смутные воспоминания о каком-то постояльце, метели и мелкой стычке. Но я его всё же запомнила: может, из-за этих усов, закрывающих рот. Такие вещи помнить очень противно, а забыть не выходит. Этот мужчина – шериф Ханцингер.

Они вошли в Большую Комнату.

– Извини за вторжение, Иветт, – сказал Карстерс.

Иветт – это одно из маминых имён. Ещё её зовут «миссис Редди» и даже «мисс Редди». Меня это несколько беспокоит. Ведь у меня всего одно имя – Принцесса, и только.

– Думаю, вы уже слышали о… происшествии на горе Мисти, – продолжал тем временем Карстерс. И, взглянув на Хармони, тихо добавил: – Ты как?

– В порядке, – кивнула Хармони.

– Ты была молодцом там, наверху, – похвалил Карстерс.

Мама положила ладонь на руку Хармони. Прекрасная сцена, и все её оценили, кроме шерифа Ханцингера, который не сводил глаз с Мэтти.

– У нас есть к вам ряд вопросов по поводу вашего гостя, Алекса Лемэра, – обратился к маме Карстерс.

– Правда ли, что это убийство? – спросила мама.

– Подождём медицинского заключения, – качнул головой Карстерс. – Но…

Ханцингер перебил его, и его усы пришли в движение от вылетающих изо рта слов, будто занавес из волос:

– А я вот не стану ждать ни минуты. Ясное дело – убийство. Итак, для начала расскажите-ка нам, с чего этого городского типчика вообще понесло в горы?

– Он хотел пройтись старым маршрутом Сококи. А больше он, собственно, ничего и не говорил.

– А чего это ему сдался именно этот маршрут, не знаете? – спросил Карстерс.

Мама покачала головой.

– Ни слова о раскопках и вещах эпохи Войны за независимость? – Ханцингер наступал.

– О раскопках? – удивилась мама.

Ханцингер обернулся к Мэтти:

– Может, наш друг-археолог объяснит нам…

– Я не археолог, – возразил Мэтти.

– Разве? А я слышал, у тебя и диплом есть.

– Приятно слышать, что моё образование так занимает умы соседей, – улыбнулся Мэтти, и Бро хихикнул. Я никогда прежде не слышала, чтоб он хихикал, и сейчас была почти уверена, что он вообще не следит за разговором. Но Бро бывает непредсказуем, я вам уже говорила. Неужели его непредсказуемость растёт? Надо будет это как следует обдумать на досуге. А прямо сейчас Мэтти продолжал говорить: – …Всего несколько вводных курсов – и только.

– Это ровно на несколько больше, чем у меня, – не сдавался Ханцингер. – Так что, может, вы… – Он обернулся к своему помощнику: – Как там это называется?

– Не знаю, шериф, к чему вы клоните.

Карстерс почесал нос совсем как Эмма, но в её исполнении это выглядело очень мило, а нос Карстерса так обгорел и к тому же был довольно велик по человеческим меркам, так что ничего милого в этом не было. Я ощутила непреодолимое желание немедленно посмотреть в зеркало, но увы – ни одного не оказалось в моём поле зрения.

Шериф щёлкнул пальцами. Я вообще не люблю, когда люди так делают, а этот звук был похож на выстрел и как-то особенно неприятен.

– А! Просветите нас – вот как это называется! Может, вы расскажете нам о том, как настоящие археологи относятся к тому, что всякие подозрительные личности пытаются копать исторические объекты.

– Я не понимаю, – вмешалась мама. – Какие ещё объекты?

– Фактории, – пояснил шериф. – Ружья, одеяла, кастрюли и сковородки, бусы – всякая всячина с той фактории, что когда-то располагалась на старом маршруте Сококи, ещё во времена Войны за независимость, а может, и раньше – ещё при французах.

– Пока даже не доказано, что эта фактория вообще существовала, – пожал плечами Мэтти. – Свидетельств очень мало, и они очень туманны.

– Но некоторые люди этому верят, – настаивал Ханцингер. – И этот тип, Лемэр, был не первым, кто полез туда. Так что валяйте – расскажите нам, что археологи думают о таких супчиках.