Промежуточный человек - [12]

— Законное дело мы совершили или нет? — спросил Дубровин растерянно, когда бывший владелец дома выскочил за дверь. — Что-то я никак не пойму.

— Вообще говоря, не очень, — сказал Виктор Васильевич.

— Что это означает?

— А то и означает, что вот его, — директор показал на председателя сельсовета, — очень даже могут взгреть… О чем он в присутствии свидетелей предупреждался.

— А дом забрать могут?

— Дом нет… Он теперь принадлежит новому владельцу. На правах собственности. Вишь, тут написано. — Василич показал пальцем в гербовой бумаге, лежащей на столе: — «Личность сторон установлена, их дееспособность и принадлежность отчуждаемой собственности проверены…» Подпись и печать.

Так Геннадий Евгеньевич Дубровин стал полноправным владельцем недвижимости. Обретя тем самым первую положительную установку…

Жизнь кандидата технических наук и доцента столичного вуза совершила, таким образом, при его полном и сознательном участии, неожиданный зигзаг с непредвиденными последствиями.

Я же тем самым обрел неожиданную возможность разобраться в причинах давно, казалось бы, забытого конфликта в вычислительном центре. Конфликта, который, набирая скорость, буквально за несколько месяцев вынудил тогда Геннадия написать заявление с просьбой освободить его от занимаемой должности по собственному желанию…

Но давайте по порядку.

Что же там, в вычислительном центре, случилось?

Глава четвертая НАЧАЛЬНИК

А случилась история весьма банальная…

На работе Дубровин занимался техническим обеспечением АСУ в сельском хозяйстве — область, овеянная тайной для неспециалистов. Занимался весьма активно и увлеченно, был энергичен и вполне доволен судьбой. Собственно, самой его работы я не знал. Думаю, что и не мог бы уже узнать — в силу безнадежного своего отставания. Со времен нашей совместной учебы электроника ушла далеко вперед.

До меня доходили только отсветы его производственной деятельности. Как в размышлениях «по поводу», так и в рассказах о взаимоотношениях в коллективе ВЦ и всего НИИ.

Вообще говоря, главному инженеру ВЦ, пусть и в сельскохозяйственном НИИ, вовсе не обязательно разбираться в тонкостях сельского хозяйства. Но Дубровин начал с того, что окунулся в эти тонкости с головой.

Помню, с какой самоиронией он первый раз «вынырнул»:

— То, что я на основании наружного вида счел за борзую собаку, при ближайшем рассмотрении должен был признать свиньею…

Я потянулся за блокнотом.

— Это не я, — сказал Геннадий, — это Майкл Фарадей, великий физик.

И он обрушил на меня первый поток информации.

— Корова представляет собой самоходную уборочную машину, снабженную косилкой и размалывающим устройством на одном конце и навозоразбрасывателем на другом. Между этими двумя крайними точками расположен чрезвычайно сложный агрегат, занятый превращением больших количеств сырья — пастбищной травы, силоса, сена — в наиболее совершенную пищу — молоко… Главное — это сломать закостенелость взгляда на предмет. «Корова на положении станка»… Чего нельзя забывать при этом? — Геннадий смотрел на меня испытующе.

Я молчал. Я бы заиграл, будь у меня свирелька.

— При этом нельзя забывать субъективный фактор: в сельском хозяйстве работает человек.

Таким образом он «выныривал» не однажды. Довольно быстро покончив с общетеоретическими узнаваниями, Геннадий принялся за сокрушение основ.

— Итак, субъективный фактор. Возьмем вопрос вопросов — техника для села. Вот приезжаем мы с коллегами на свинокомплекс. Знакомимся с фантастическим устройством. Колхозники прозвали его «паровоз». Действительно, похоже. Устрашающе сложная система поршней, цилиндров, кривошипов и шатунов. Шипит, свистит, гудит, подрагивает, разве что не едет… И все для чего? Для уборки навоза! Где здесь субъективный фактор? Кто на таком «паровозе» может работать? Я бы не смог — образования маловато… Дорого, ненадежно, неостроумно. Зато «современно» в доведенном до тупости смысле. «Прогрессивная технология»… Простой скребок на тракторе все это с блеском заменяет. Прогрессивная технология — это та, которая максимально проста…

Это он о технике.

В другой раз о кибернетике. О применении в сельском хозяйстве ЭВМ. О том, как оно немыслимо в условиях субъективной информации…

В следующий раз снова о технике.

— Ты когда-нибудь видел комбайн?

Комбайн я, разумеется, видел. Поэтому утвердительно кивнул.

— Ну и как?

— Работает…

— Разве это работа? Это слезы. Современный комбайн можно изготовить в простой мастерской. Кстати сказать, получив с завода, их в колхозных мастерских и переделывают. Разве это машина? Это кустарщина. Вот «Жигули» — это машина. «Як» — это машина. «Як» и на мировом уровне прекрасный самолет. Комбайн рядом с ним просто мастодонт…

— Что ты предлагаешь?

— Что я предлагаю… Я предлагаю преодолеть барьер кустарщины. Я предлагаю поручить разработку комбайна людям, традиционно не развращенным этой кустарщиной, не знающим, что во время работы механизма в нем дважды за день может лететь подшипник. Ну, например, поручить это дело конструкторам «Яков». Тогда это будет современный комбайн. На воздушной подушке, с пневмозабором зерна… Сколько народу мы выгоняем осенью на уборку? Так вот, вместо того чтобы таскать мешки с картофелем, пусть специалист лучше проектирует и строит картофелеуборочный комбайн…