Пролетарский Октябрь как часть российской буржуазной революции - [2]
Коммунисты, заняв историческое место класса буржуазии, не могли не переродиться. Это объективно. То есть «в интересах самого движения (большевистскому правительству пришлось - ред.) отстаивать интересы чуждого ему класса и отделываться от своего класса фразами, обещаниями и уверениями в том, что интересы другого класса являются его собственными» - как и писал Энгельс. Своеобразие ситуации было в том, что большевистская партия «отделывалась фразами» не от одного, а от двух классов: пролетариата и крестьянства. Но при этом исполняла буржуазные общественные функции по развитию промышленности. Революционной надстройке не убежать от отсталого экономического базиса!
Несколько продлить жизнь «оторванной» от базиса надстройки может только новая политическая революция (переворот). Но для нее, для «второй волны», как правило, уже не остается революционных социальных сил. «Революционное сознание» может довлеть над материальной экономикой лишь кратковременно. В историческом плане это всего лишь революционный «эпизод» в эволюционном развитии. Затем, когда реальность отсталой жизни гасит благородные порывы революционного сознания, неминуемо следует откат. Но конечная «остановка», оказывается, уже более продвинута вперед, чем до революции. Революции «лишь» расчищают путь для прогрессивного развития общества, безжалостно сметая все устаревшее и тормозящее. И в этом - их необходимая неизбежность в эксплуататорских обществах.
Индустриализация, укрупнение крестьянских хозяйств (коллективизация), культурная революция и т.п. советские достижения являются не чем иным, как продуктами буржуазного развития общества. С тем отличием, что в странах «классического» капитализма не использовались при этом красный флаг и марксистская фразеология, а задачи по развитию производительных сил решала «традиционная» буржуазия.
Даже первоначальное накопление капитала в отсталой экономике России, да еще разрушенной в ходе гражданской войны, происходило по «накатанной» европейскими странами схеме - в основном, за счет крестьянства. Не говоря уже о методах большевиков по развитию промышленности (включая, например, буржуазную систему оплаты наемного труда по Тейлору, сочетавшуюся с премиями для особо «ценных руководящих работников»; активное приглашение зарубежного капитала и специалистов, и т.д и т.п...).
Повторим, что большевики-ленинцы на деле выполняли задачи стоящие перед классической буржуазией. Других объективных задач в отсталой России не могло быть. И с этой, нерешенной самой буржуазией задачей по развитию производительных сил они справились успешно и за не имеющее аналогов короткое время! К примеру, меньшевистская партия на такие свершения была бы не способна.
Вполне справедливо, что ленинцам, а затем и сталинцам, в свое время, ставили много памятников. Памятники, как выдающимся практикам... буржуазной революционности. Речь здесь идет, понятно, об объективном, сугубо материальном аспекте развития Советской России (СССР). Понятно, что сами большевистские лидеры не считали себя буржуазными революционерами - они-то, в основном, нацеливались на европейскую социалистическую практику! Подобно тому, как лидеры и участники Парижской Коммуны сочли бы за оскорбление мысль В.И. Ленина о том, что антибуржуазные события 1871 года во Франции были завершающим актом цикла буржуазных революций (см. «Заметки публициста» ПСС, т.19).
И если называть сталинщину контрреволюцией, то таковой она является лишь в политическом и моральном плане. Для базиса же, не чувствующего и не видящего крови, пота и слез это был, несомненно, прогресс...
Проведем анализ национальных результатов Октябрьской революции в трех плоскостях: революции политической, революции «социально-структурной» и революции экономической.
Революция политическая. В октябре-ноябре 1917 года произошел коренной переворот всего государственного устройства России. Это была, несомненно, политическая революция. Хотя впоследствии Ленин и признал, что пришлось позвать на помощь старый государственный аппарат. Но это будет после, а в конце 17-го - начале 18-го, «триумфальное шествие Советской власти» отправило на слом старый государственный аппарат. По крайней мере, верхнюю его часть.
Революция «социальной структуры». Октябрьская революция позволила России совершить гигантский скачок в социальном развитии. За последующие, послеоктябрьские годы страна превратилась из отсталой аграрной в индустриальную. На что другие государства тратили много десятилетий, Советской России потребовалось несколько «пятилеток». Так, уже в 1940-му году доля жителей города и деревни почти сравнялась. В сельском и лесном хозяйстве (включая личное подсобное хозяйство) было занято только 54% («Рабочий класс СССР», Э.В. Клопов, «Мысль» 1985, с.39). Между тем, за четверть века до того, накануне 1-й мировой войны крестьянство - в границах, установленных после Гражданской войны - насчитывало 109,1 млн. чел, т.е. 78% населения. («Великая Октябрьская социалистическая революция». Энциклопедия. М., 1977, с. 75, 276) Это был настоящий переворот, коренным образом преобразовавший социальную структуру советского общества. В социальном плане именно правящая коммунистическая партия произвела временнyю компрессию в процессе пролетаризации населения. Она, не изживала пролетариат как класс, а именно этого требует продвижение к коммунизму. Она, по логике
