Проксиома созвездия Лжи - [43]
— Да, раньше из этого окна открывался совсем другой вид! — с нотками сожаления в голосе задумчиво произнес Дерябин. — Панорама Ленинградского проспекта, стадион «Динамо» — как на ладони! Но в семидесятых в преддверии Олимпиады посчитали, что заводской фасад испортит центральную магистраль, по которой в столицу из Шереметьева будут прибывать иностранные гости, и построили этот длинный дурацкий жилой дом, который перекрыл всю перспективу. Да, в шестидесятые и еще раньше, когда «Конвейер» был головным предприятием отрасли и в этом кабинете проходили выездные коллегии министерства, о таком не могло быть и речи! Представляете, что бы сказал тогдашний министр, член ЦК, если бы вместо башен Петровского замка его взгляду было бы предложено уткнуться в дворовой фасад этого жуткого монстра? Да он поувольнял бы всех на хрен!
И, явно в ожидании одобрительной реакции на свою сентенцию, Дерябин со смехом повернулся к посетителю.
Директор завода «Конвейер» Евгений Эдуардович Дерябин всем своим видом производил впечатление человека столь же радушного, сколь и преуспевающего. Ему можно было дать и пятьдесят, и шестьдесят пять, и только обширная лысина на полголовы и дряблые складки кожи под подбородком говорили в пользу верхней границы этой возрастной вилки. Несмотря на это, он был спортивен и подтянут, его фирменная от уха до уха улыбка обнажала безупречные зубы, а на фоне легкого зимнего загара его очень светлые глаза выглядели совершенно прозрачными.
В одежде Дерябина преобладал стиль неброского, но дорогого изящества. Антрацитовый костюм на нем был явно от Бриони или Зеньи, а скромные с виду часы на кожаном ремешке, думается, стоили с приличный импортный автомобиль. В общем, Дерябин выглядел так, как, наверное, выглядеть и стремился — преуспевающий бизнесмен, располагающий к себе собеседника любого уровня, при этом подчеркивая жирной чертой уровень свой и не допуская в общении с собой ни грана фамильярности. И так неотразимо было обаяние этого человека, что Федор, которому последние слова Дерябина напомнили мертвенно-бледное лицо Соколова пять минут назад, не смог в ответ на шутку не улыбнуться, хоть и несколько натянуто.
— Да что же это вы там сели? — воскликнул Дерябин, увидев, где устроился Федор. — Как неродной, право! Извольте-ка вот сюда, поближе ко мне, так нам беседовать будет не в пример удобнее.
И, стремительно пройдя полкабинета быстрее, чем Федор встал со своего места, Дерябин гостеприимно выдвинул ему навстречу первый по счету от своего стола стул. От таких совершенно неожиданных проявлений высокого благорасположения Федору стало даже немного неловко, и он поспешил перехватить спинку стула из директорских рук. Однако Дерябин пальцев не разжал, но чтобы не уступить в этой игре в «тяни-толкай» Федору, ему пришлось взяться за спинку второй рукой. И тут Федор с удивлением обнаружил, что на правой кисти директора, оказывается, не хватает указательного пальца! Пораженный скорее не этим фактом, а тем, что никогда этого не замечал, Федор отпустил стул. Выигравший схватку Дерябин, с силой надавливая на плечо, усадил Федора вниз, да еще и так энергично подоткнул тяжелый стул под Федора, что тот оказался буквально зажат между спинкой и ребром столешницы. Убедившись, что клиент на месте и никуда не денется, Дерябин обогнул стол и уселся в свое кресло, удобно вытянув ноги.
— Ну-с, Федор Андреевич, что делать будем? — задумчиво спросил Дерябин, барабаня пальцами здоровой руки по столу.
Вопрос был риторическим по форме и в высшей степени неконкретным по содержанию. «Зря я сюда приехал», — подумал Федор и, прокашлявшись, ответил вполне соответствующе:
— Ну… Работать будем, Евгений Эдуардович!
— Содержательно! — саркастически усмехнулся Дерябин и добавил укоризненно: — А ведь мне не лозунги от вас нужны, Федор Андреевич, а программа действий в кризисной ситуации.
Федору стало стыдно. Хотя знал бы Дерябин, в какой кризисной ситуации находится сам Федор!
— Евгений Эдуардович, все, что от меня зависит, я буду делать так же, как и при Алексее Дмитриевиче, — собравшись с мыслями, сказал Федор. — Другое дело, что зависело от меня немногое, по сути, только работа с подрядчиком.
— А «Салямспецстрой» не подведет? — быстро поинтересовался Дерябин. — Как у них настроение? Закончат они к маю?
«Ого, уже к маю»! — удивился Федор. — Прямо как когда-то в стенах этого кабинета — пятилетку в четыре года!»
— Если поставят еще один кран и добавят людей, то вполне могут успеть, — вслух ответил он, быстро прикинув в уме объем поставленной задачи. — И, хотя это не мой вопрос, — это потребует дополнительного финансирования, конечно.
При слове «финансирование» по светлому директорскому челу пробежала явная тень.
— Да, да, я понимаю, — хмуро произнес он. — А вы, Федор Андреевич, не могли бы прикинуть, в какую сумму и за какой период времени могло бы вылиться такое дополнительное финансирование, а?
— Наверное, мог бы, — пожал плечами Федор. — Хотя для этого мне как минимум нужно знать и сумму всего контракта, и сколько из него уже оплачено.
— Как, а вы этого разве не знаете?! — встрепенулся Дерябин.
Главной в жизни целью Арсения всегда было обретение полной материальной независимости. И вот теперь, когда он, наконец, близок к ней, как никогда, на него сыплются неожиданные и очень крупные неприятности. Чтобы вызволить соратника и сохранить хоть что-то, нужно отдать главное — таковы условия тех, кто в нашем сегодняшнем мире диктует условия. Но как защититься от обвинения в убийстве мужа своей давней любовницы, своего когда-то друга и партнера, а потом — главного недоброжелателя? Единственный выход — бежать.
Аркадий Гендер является автором нескольких социально-детективных романов о нашей современной жизни. Первая книга называется «Траектория чуда» (под названием «Кольцо соблазнов» была выпущена в издательстве «Русь-Олимп»), вторая — «Проксима Лжи».Если вы внезапно получите известие о том, что вам в наследство оставлено шесть миллионов долларов и княжеский титул в придачу, то не спешите радоваться. Сначала убедитесь, что ваша биография кристально чиста, и никакие события из вашего прошлого не помешают вам вступить в права наследования.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.