Проксиома созвездия Лжи - [13]

— Ну, как дела на стройке? — обратился Дерябин к Федору, словно и не замечая стоящего рядом Соколова. — Как работает ваш «Салямспецстрой»? Выполняет план по валу?

— Нормально работает, Евгений Эдуардович, — ответил Федор, из субординации шутливого директорского тона не поддержав. — Плана у них как такового нет, но есть срок окончания — начало июня. Вроде бы укладываются.

— Надо быстрее, — вдруг посерьезнел Дерябин. — Передайте, пожалуйста, Алексею Дмитриевичу, что я просил быстрее.

И — снова засиял, засветился радушием.

— Обязательно передам, — ответил Федор и в ответ на прощальный директорский кивок по-военному приложил два пальца к шапке.

Лимузин дохнул ароматным дымком из двух прямоугольных труб под бампером и плавно покатил к заводским воротам.

— Да, крутой у нас директор, круто-ой, — протянул Соколов, провожая лимузин взглядом. — Круче только яйца всмятку. И откуда он только взялся на нашу голову?

Федор непонимающе посмотрел на энергетика, но тот только хмуро сунул ему ладонь на прощание и тяжело пошагал в направлении стоящей неподалеку подстанции. А Федор, чувствуя, что опаздывает, поспешил в контору.

Глава 2

До года у Дочи вообще подозревали ДЦП. Страшный диагноз не подтвердился, но девочка на самом деле отставала в развитии. К счастью, ее родители с таким приговором не смирились, поставив опровержение клейма «УО» на их ребенке целью своей жизни. Благо отец Матвей Рюхин, слесарь-механик высшего разряда на опытном производстве крупного московского завода, не только зарплату имел по тем временам приличную, но еще и прибыльно подхалтуривал ремонтом частных автомашин. Эти деньги позволяли оплачивать и услуги педагогов, занимавшихся с девочкой с четырех лет, и матери Антонине Васильевне — не работать, неотлучно находясь при ребенке.

* * *

Контора компании «Лого-Строй» располагалась в центре Москвы, в переулках между Рождественкой и Неглинкой, в неприметном флигеле во дворе жилого дома дореволюционной постройки. Сереньким, обшарпанным фасадом флигель мало чем отличался от всей застройки вокруг, и только очень серьезная даже с виду стальная входная дверь, толстые решетки на окнах да наружный блок кондиционера под защитным козырьком говорили о том, что за этим фасадом не так все просто. И точно — внутри был евроремонт с иголочки, керамика, ковер и паркет на полах, неудобная дорогая мебель, просторный санузел и даже маленькая кухонька, — в общем, все необходимые атрибуты офиса преуспевающей фирмы.

У подъезда стоял новенький, чистенький, как будто не с московских улиц, а прямехонько из автосалона, «Лендкрузер» хозяина офиса Алексея Дмитриевича Куницына. Его водитель и по совместительству охранник Коля, как обычно, выполняя еще и функцию живой противоугонной системы, успел задремать за рулем, сигнализируя Федору, что начальник на месте уже минут десять. Федор приткнул «шаху» рядом, взбежал на крыльцо и нажал кнопку снабженного видеокамерой переговорного устройства. Домофон мелодично запиликал и, зная, что его физиономию сейчас рассматривают на экране своих мониторов не только Юля, но и непосредственный начальник, Федор состроил мину, означавшую крайнюю озабоченность сотрудника своим трехминутным опозданием. «Здравствуйте, Федор Андреевич!» — раздался из динамика Юлин голос, вслед за чем электрический дверной замок громко щелкнул, отпираясь. Федор бросил ироничный взгляд на свою «шаху», рядом со сверкающей громадой джипа смотревшуюся как древний портовый буксир на фоне круизного суперлайнера, и потянул на себя тяжелую дверь.

По средам в «Лого-Строе» проводилось еженедельное совещание, и по этому случаю в офисе сегодня был полный сбор. Федор сказал: «Привет!» Юле, стрельнувшей ему в ответ глазками, тепло поздоровался с главспецом по проектным делам пенсионером Яковом Наумовичем, официально пожал руку зама по кадрам и режиму отставного эмвэдэшника Семена Евстратовича Горбатова и кивнул очкарику-ю-ристу Паше, с которым из-за чудовищного и неконструктивного занудства последнего он был в легких контрах. С главным бухгалтером Розой Анатольевной Федор обычно вежливо раскланивался, но ни в общей офисной зале, где, разделенные низенькими ширмочками, сидели сотрудники, ни в своем отдельном застекленном закутке финансовой богини не было. Федор разделся, но усесться на свое место не успел, потому что на Юлином столе заблеял местный телефон и она, что-то коротко выслушав в трубке, громко провозгласила:

— Федор Андреевич, зайдите к Алексею Дмитриевичу!

Сопровождаемый сочувствующим взглядом Юли, ободряющим — Леонида Яковлевича, безразличным — зама по режиму и злорадным — Паши-юриста, Федор, предварительно коротко постучав, открыл двойную тамбурную дверь директорского кабинета.

— Вызывали, Алексей Дмитриевич? — вежливо, но без подобострастия, спросил он. — Разрешите?

Человек в белой рубашке и дорогом галстуке с золотой заколкой, сидевший, склонив голову над бумагами, во главе большого Т-образного стола, в ответ, не поднимая головы, только нетерпеливо поманил рукой.

Генеральный директор компании «Лого-Строй» Алексей Дмитриевич Куницын не просто производил впечатление человека преуспевающего, но и всячески старался это впечатление подчеркнуть. Пока Федор занимался бизнесом, ему доводилось общаться с людьми чрезвычайно состоятельными, но никто из них не уделял столько внимания носимым атрибутам успеха, как Алексей Куницын. Кроме галстучной заколки в его туалете благородный металл присутствовал в виде массивных часов, браслета, толстенного обручального кольца на безымянном пальце правой руки и перстня-печатки для симметрии — на левой. Бумаги он подписывал золотым «Монбланом», а прикуривал от золотой же зажигалки. Кроме того, Федор знал, что на шее начальника висела скрытая сейчас воротом рубашки цепь в палец толщиной и еще одна, немногим тоньше, для золотого нательного креста. Из одежды он признавал только «Boss», и иные из его вещей стоили не меньше какой-нибудь золотой безделушки. Алексей был моложе Федора года на три-четыре, но, видимо, излишества, зачастую сопутствующие жизненному успеху, наложили на его внешний облик неизгладимый отпечаток, заставив некогда явно спортивную фигуру расплыться, прическу — поредеть, а черты лица — оплыть. Сейчас он был настолько увлечен изучением бумаг, лежащих перед ним, что главбухша Роза Анатольевна, белой мышью сидящая по посадке «смирно» на стуле рядом с директорским столом, казалось, даже не дышала, дабы, не дай бог, не помешать начальнику.