Проклятый фараон - [42]
— Но теперь, когда вы все знаете, поможете? — с надеждой спросила я.
— Помогу, — после непродолжительной паузы ответил мужчина. От этих слов внутри разлилось чувство облегчения. — Где вы сейчас живете?
Этот вопрос застал врасплох. Рассказать правду? Или соврать?
— Я остановилась у друга в очень безопасном месте, — осторожно проговорила я. — Простите, но сказать точнее не могу, чтобы не подставить его.
— Вы уверены, что можете доверять этому человеку? — пытливый взгляд Кристофера встретился с моим.
— На все сто. В какой-то мере, он зависит от меня больше, чем я, — это была почти правда.
— Я собираюсь предложить вам переселиться в мою квартиру на время. Поэтому хочу быть уверен, что вы осознаете весь риск, на который мне придется пойти, чтобы помочь. Под угрозой находится мои практика и репутация. Саммерсы достаточно могущественны, чтобы испортить жизнь любому.
— Кристофер, вы даже не представляете себе, как много это для меня значит, — к глазам вновь подступили слезы. — Я ручаюсь собственной жизнью, что Нимфес надежен.
— Нимфес? Египтянин?
— Да. Надеюсь, это не проблема, что он переедет со мной?
— Кем этот Нимфес вам приходится? Любовник?
— Нет-нет, — я замотала головой так интенсивно, что мир на секунду завертелся перед глазами. — Он мой охранник.
— Что ж, — Кристофер вздохнул и вновь пристально взглянул в мое лицо. — Раз вы ему доверяете, то мне ничего не остается, как поверить. Думаю, стоит ему позвонить, чтобы он собрал вещи и приехал сюда.
— На самом деле, Нимфес уже здесь. Нам ничего не нужно забирать из дома. Честно говоря, я опасаюсь лишний раз передвигаться по городу, боюсь привлечь внимание Саммерсов.
— Разумно. Что ж, тогда зовите вашего спутника. Я вызову такси и мы поедем ко мне домой.
«Нимфес. Иди к нам» — позвала я мысленно и обернулась в противоположную сторону сада, сделав взмах рукой. Жест был рассчитан на нотариуса, чтобы тот не задавал лишних вопросов.
«Все в порядке?»
«В полном. Мы едем к Кристоферу домой».
Нимфес приблизился неспешной, плавной походкой. Сейчас, в полутьме, он производил еще более величественное впечатление. Кожа его чуть мерцала, как и в гробнице. Но если не знать, то можно было не заметить, списав все на уличное освещение.
Кристофер поднялся на ноги и протянул руку для приветствия. Нифмес немного недоуменно эту руку принял.
«Люди пожимают друг другу руки, когда встречаются. Это дань вежливости» — прошептала я мысленно.
Фараон улыбнулся и уже уверенней сжал ладонь нотариуса.
— Рад с вами познакомиться, — проговорил Кристофер, с некоторым удивлением рассматривая Нимфеса.
— Эта радость взаимна, — также вежливо ответил фараон.
— Ваш охранник не говорит по-английски? — мужчина повернулся ко мне и на лице его было написано удивление. — Как же вы общаетесь?
— Что? — на секунду я впала в ступор.
Через мгновение понимание вспышкой сверкнуло в мозгу. С самого первого дня у нас с Нимфесом не было языкового барьера, в то время как фараон должен был говорить на древнеегипетском. Раньше у меня не было времени задаваться вопросом взаимопонимания, теперь же, повстречавшись с посторонним человеком, проблема языка встала ребром. Нужно было что-то ответить нотариуса, пауза и так затянулась.
— Нимфес не говорит по-английски, но прекрасно понимает, — нашлась я. — Он говорит на особом диалекте арабского. Я его понимаю, но также не говорю на этом языке.
— Хм. Хотелось бы мне знать, как вам вообще удалось познакомиться, — усмехнулся Кристофер. — Что же, не будем терять времени. Сейчас я вызову такси и поспешим уехать отсюда.
— Спасибо, — снова поблагодарила я.
«Ты понимаешь все, что говорит Кристофер?»
«Абсолютно».
«Тогда не будем выходить из легенды».
Мы двинулись вслед за нотариусом к выходу из сада. Я нашла ладонь Нимфеса и сильно сжала ее, почувствовав себя чуть уверенней. Жизнь совершила очередной виток и страх за будущее вновь поднял голову, пересиливая надежду. И только присутствие фараона рядом давало хоть какую-то опору в этом зыбком мире.
11
Как и полагалось отличному юристу, Кристофер занимал недешевые апартаменты в одном из престижных спальных районов Каира. Высотка находилась в окружении зелени, а на входе дежурил самый настоящий швейцар. При нашем приходе мужчина бросил мимолетный взгляд на нотариуса и вновь уткнулся в газету. Судя по всему гости многоуважаемого члена общества его заботили мало. Со слежкой же прекрасно справлялись небольшие камеры, установленные в разных местах холла.
В самой квартире было пять комнат, обставленных дорого и со вкусом. Чтобы показать состоятельность владельца совсем не обязательно выкладывать полы золотом, достаточно лишь пары штрихов. Например, картина, висевшая сразу напротив входной двери, несмотря на малые размеры, стоила явно не одну тысячу долларов. Сразу после входной двери посетители попадали в просторный коридор-прихожую, ведший в столовую и кухню. Светлые стены и зеркала визуально увеличивали пространство, создавали ощущение воздушности. В столовой первым в глаза бросался огромный обеденный стол из темного дерева. Изящный буфет с расставленным на полках фарфоровым сервизом, пушистый ковер на полу, несколько полок с книгами обстановку дополняли. Стиль комнаты можно было назвать почти классическим, если бы не огромный телевизор на стене, резко нарушавший гармонию.
Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.