Проклятый фараон - [35]
Наконец, впереди замаячил банкомат. Ловко отделившись от толпы, я поспешила к желанной цели. Подозрительных личностей вокруг не наблюдалось. Ни полиции, ни охраны, только туристы и скучающие торговцы, не обращающие на меня ни малейшего внимания. И вот, спустя несколько мучительных и пугающих минут деньги отправились в рюкзак, а внутри разлилось приятное чувство облегчения.
Развернувшись, я поспешила обратно в метро и едва не в врезалась в человека, успев затормозить буквально в нескольких шагах. Мужчина передо мной был занят разговором по телефону и не удостоил меня даже взглядом. Я же ощутила, как внутренности скрутило в тугой комок ужаса. Случайным прохожим оказался Джордж!
Склонив голову еще ниже, я прошмыгнула дальше, стремясь раствориться в толпе. Мне удалось расслышать обрывок разговора:
— Нет, пока не нашли. Думаю, она все-таки попыталась сбежать…
Словно в кошмарном сне я проталкивалась сквозь толпу туристов, чувствуя, что еще немного, и сердце подведет. Шутки судьбы порой приводили в отчаяние. Слава богу, вроде обошлось. Заскочив в отъезжающий поезд, я со вздохом прислонилась к поручню, стараясь выровнять участившееся дыхание. Порядок, он меня не видел. А если бы и увидел, вряд ли узнал. Все получилось хорошо, теперь в рюкзаке лежат деньги и можно будет приступить к следующей части плана.
«Я видела Джорджа».
«Он узнал тебя?»
«Нет. Нимфес, мне очень страшно. Я боюсь, что у нотариуса меня будут ждать».
«Тогда возвращайся, придумаем что-нибудь еще. Ты купила одежду?»
«Для себя».
«Найди что-то для меня, тогда я смогу ходить с тобой».
«Хорошо».
Готовность Нимфеса помогать грела душу. Если в вылазках по городу меня будет сопровождать он, то мне станет значительно спокойнее.
За одеждой для фараона пришлось зайти на тот же рынок, где покупала утром. Немного смущало то, что размеры придется прикидывать на глаз. Но в конце концов, художник я или где? Больше, чем на размер не ошибусь. Вот только, как древний властитель воспримет нашу современную манеру одеваться? Воображение услужливо нарисовало в голове вид Нимфеса в облегающих джинсах и расстегнутой на груди рубашке. Стоп-стоп! Никаких фантазий!
Через два часа я вернулась в гробницу с комплектом вещей для мужчины. Беспокойство от нежданной встречи с Джорджем смылось предвкушением перевоплощения. Жаль, нет фотоаппарата, чтобы запечатлеть лицо фараона, когда он увидит вещи! Интересно, носили ли в его времена штаны или обходились лишь повязками?
Радостное ожидание сменилось недоумением, стоило мне обнаружить, что Нимфеса в гробнице не было. Подсвечивая дорогу фонариком, я обошла комнату, но мужчина словно испарился. Его не было за саркофагом, в коридоре тоже. Куда он мог деться?
— Нимфес? — от страха сердце ухнуло куда-то глубоко и забилось часто-часто.
Какое-то время ничего не происходило и я успела испугаться еще больше. Мог ли фараон самостоятельно выйти наружу? Но как? Или случилось что-то страшное и мы никогда больше не увидимся? Испугаться окончательно мне не дало голубое сияние, родившееся у входа. Оно разрасталось, принимая форму человеческой фигуры, пока не превратилось в Нимфеса. Мужчина несколько минут стоял с закрытыми глазами, пока свечение почти не утихло и только после этого посмотрел на меня.
— Я пропустил момент, когда ты вернулась, — фараон склонил голову к плечу и чуть улыбнулся. — Все в порядке, я здесь.
— Где ты был? — прошептала я, испытывая одновременно страх и облегчение.
— Я был… в небытии, — Нимфес с трудом подобрал последнее слово. — Ты испугалась?
Испугалась ли я? Дайте подумать. Одно дело знать, что твой друг мертвый, другое — видеть, как он появляется прямо из воздуха. И если при этом он утверждает, что находился в загадочном, но мрачно звучащем «небытии», то спокойным останется лишь заядлый пофигист. Я себя к таковым не относила и имела полное право нервничать.
— Что значит, в небытии? — пальцы сжались на ручке пакета, но я не отступила. Это же Нимфес. Если и есть кто-то безопасный на этом свете, так это он. Подумаешь, появляется и исчезает. Не может же мужчина быть идеальным?
— Мир — это место, где что-то есть. А в небытии нет ничего. Пустота, одиночество и вечность, — мужчина замер в нескольких метрах от меня. Его лицо превратилось в непроницаемую маску, по которой невозможно было прочесть эмоции.
— Значит, ты все еще мертв? — и с чего эта мысль стала таким откровением? С самого начала было понятно, кто и что такое Нимфес. Просто последние события немного притупили остроту знания, почти заставив поверить, что мужчина реален и расставаться с этой иллюзией оказалось больно.
— Я все еще призрак, — подтвердил мужчина. — Но благодарен богам, что вернули мне тело и ощущения.
Хотелось бы и мне быть благодарной. Но раз боги так сильны, почему не могут просто вернуть Нимфеса в мир живых? Конечно, вслух этого произносить не следует, только не тогда, когда в глазах фараона светится радость пополам с тревогой. Вместо сомнений, я улыбнулась:
— В этом есть свои плюсы. Ты материален, но кормить тебя не надо, да и убить затруднительно. Мечта любой девушки.
Нимфес сверкнул белозубой улыбкой, которая разом преобразила его лицо, сделав невыразимо привлекательным. Неужели этот секс-символ выйдет со мной в город?
Долгожданное продолжение нашумевшего бестселлера Веры Шмаковой «Паук». Со смерти Паука прошел год, жизнь Кристины только начинает подниматься из руин. Вот только, так ли мертв маньяк? Увы, осень действует на автора мрачным образом, так что герои будут страдать. Всем приятного чтения.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Это захватывающее и всеобъемлющее повествование о бурных отношениях между лидерами держав, решавших судьбу мира во время Второй мировой войны: Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным. Перед лицом войны они боролись против общего врага – и против друг друга. Цель была достигнута: они привели союз к победе, но какие секреты остались за закрытыми дверями? Захватывающий авторский стиль повествования, неожиданно живые характеры за монументальными личностями, малоизвестные исторические детали – Келли предлагает свежий взгляд на цепочку принятия решений, которые изменили исход войны.
Вильгельм Йозеф Блос (1849–1927) – видный немецкий писатель, журналист и политик. Его труд по истории Великой французской революции впервые был опубликован ещё в 1888 г. и выдержал до Второй мировой войны несколько переизданий, в том числе и на русском языке, как до революции, так и уже в Советской России. Увлекательно и обстоятельно, буквально по дням В. Блос описывает события во Франции рубежа XVIII–XIX столетий, которые навсегда изменили мир. В этой книге речь идёт о первых пяти годах революции: 1789–1794.
Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.