Переводя взгляд с одного младенца на другого, Хасин друг прищурился. Мгновением позже то же самое сделал и Кассиан, резко поднимая гневный взгляд на замершего Тамира.
— Вы солгали! — прошипел мальчик, кривя губы в разочаровании и презрении, под ободрительным взглядом брата, который лишь минутой ранее уловил обман.
А Тамир откровенно растерялся от этого обвинения, и тут же обман подтвердила королева, не сумевшая сдержать-таки плача — горького и отчаянного, выражающего всю ее скорбь и панику, ужас, что с новой силой вспыхнул в ее глазах, еще минуту назад полных облегчения и надежды.
— Но пусть будет так, — вдруг холодно произнес принц, снова переводя взгляд на девочку-первенца, как выяснилось. — Я не буду уличать вас в обмане, Ваше Величество, — насмешливо протянул мальчик, даже не поднимая взгляда на короля. — Но пусть для Вас это станет уроком — демона не обмануть. Он — само коварство, сама суть обмана. И пусть мы никогда не лжем сами, обман распознаем безошибочно.
Хасин позволил себе довольную улыбку, которую никто не заметил, полную довольства и даже гордости: его брат медленно, но верно становится истинным правителем — мудрым, умным и проницательным. И все это под его руководством, под его направлением, и разве можно не гордиться подобным?
— Вы ждали смерти своего первенца, Ваше Величество? — с презрением, которое теперь мог демонстрировать открыто, протянул Хасин. — До чего низко Вы пали.
— Ты забываешься, Бастард, — прошипел Тамир, невольно подаваясь вперед.
— Разве нет? Это был Ваш шанс оставить Вашу честь при себе. И даже собственное дитя стало жертвой Ваших громких слов и обещаний, едва сделало первый вдох.
— Да что ты знаешь о чести, Ублюдок? — прорычал король, со всем презрением и ненавистью глядя на беловолосого демона. — Что ты можешь знать о любви родителя к ребенку, ты, который родился вне рода?!
— Куда больше Вас, — ледяным тоном резко осадил короля юный принц, вскинув заалевший взгляд. — Этот…Ублюдок, как Вы выразились, и о том, и о другом знает не понаслышке. Но Вы ведь знаете это. Лишь злитесь, что он прав в своих словах. Это дитя умирает — даже я вижу это. И Вы не сделали ничего, чтобы сохранить ему жизнь, предпочтя отдать в качестве жертвы за собственную честь. Что ж, оставьте ее при себе, и пусть каждый узнает, что я лично урегулировал этот вопрос, не пожелав подобных жертв от короля Тамира! — громко и четко, чтобы слышали все, кто был поблизости, произнес принц. — Пусть будет новый договор, построенный на взаимном уважении и соблюдении его пунктов. Ваша дочь-первенец — в качестве моей невесты. Дары нашей империи за ее воспитание и ряд условий, которые каждый будет выполнять. Считайте это моим подарком в честь рождения Ваших дочерей.
Оглушающая тишина повисла в покоях королевы после слов принца, который преподнес Тамиру его честь на золотом блюде своего великодушия. Но разве это оценил король? Нет, он лишь оценил, что оказался в долгу перед этим напыщенным щенком, который имел равную ему власть и уже пользовался ею, как пожелает.
— Пусть будет так, — не мог промолчать король, вопреки новой волне злости и гнева.
— Я составлю договор лично, — произнес Хасин. — Принесите бумагу, — он бросил взгляд на одну из служанок королевы, что стояла у изголовья ее постели.
Девушка, к которой был обращен приказ демона, закатив глаза, свалилась в обморок под ироничным взглядом Бастарда. Но тут же другая ретиво выскочила из покоев — боясь не меньше, но, по крайней мере, оставаясь в сознании.
— Приучите прислугу к моему присутствию, иначе вы останетесь без ухода, — хмыкнул Хасин, бросив взгляд на короля.
— Вы собираетесь часто приезжать? — сквозь зубы, произнес мужчина.
— Достаточно, чтобы Вам надоесть, — приторно улыбнулся демон. — Я лично буду следить за невестой принца.
— Но…
— Это не обсуждается, — снова подал голос Кассиан.
Мальчик все так же стоял над колыбелью, не сводя хмурого взгляда со своей нареченной. В его глазах была и брезгливость, и недоверие, и презрение. Но так же там было и сочувствие к крохе, которая оказалась такой нежеланной. И пусть Хасин и отец учили его не испытывать подобных чувств, которые служат лишь слабости, почему-то не мог заставить себя остаться равнодушным.
— Дитя едва ли доживет до следующего утра, — решилась подать голос стоящая рядом с колыбелью акушерка.
— Хасин, — юноша просительно посмотрел на брата, обернувшись к нему. — Помоги ей.
Бастард чуть улыбнулся принцу, подходя ближе.
— Хорошо, мой принц, — согласно кивнул беловолосый демон.
Он шагнул к колыбели и наклонился над девочкой, беря ее на руки. Услышал краем уха судорожный вдох королевы, но не обратил внимания на ее страх, которым буквально пропахло все здесь. Кассиан не сводил взгляда с брата, когда тот с младенцем на руках прошелся по комнате, просто глядя на копошащуюся девочку несколько минут и ничего не делая. Удерживая ее одной рукой, пальцами другой он осторожно обвел контуры ее личика, коснулся кнопочки носа и погладил скулу. К огромнейшему удивлению всех, малышка прекратила кряхтеть и надрывно сопеть, согретая даже не родным, но все же заботливым теплом, впервые познав его от чужого, который пока единственный проявил к ней хоть каплю заботы.
