Проклятие убийцы - [12]

– Да, я видел такое раньше. – Он указал на пустое место перед словом «недостаточно». – А это что?

– Тут я не уверен. В шифровке на этом месте не буквы, а цифры.

– Цифры?

Я кивнул.

– Атбашем вообще-то шифруют буквы, но с числами – тот же принцип. То есть, 0 меняется на 9, 1 на 8 и так далее. Я оставил пустое место, потому что не знал, применялся ли тут Атбаш или нет.

– И какие были цифры?

– 77.

– А если использовать Атбаш?

– 22.

Эшкомб напрягся.

Мы с Томом обменялись взглядами.

– Тогда это… – Лорд Эшкомб пристально смотрел на записку. Взмахнув рукой, он принялся мерить шагами комнату. Потом остановился у окна; лицо его было каменным.

Затем он подошёл к нам, взял перо и вписал «22» в пустое место на листке.

– Берите свои бумажки и идите за мной, – сказал он. – Нужно поговорить с королём.

Глава 9

Перед дверью стояли на страже четверо солдат с алебардами. Повиновавшись безмолвному приказу барона, они сдвинулись в стороны, освобождая проход, и мы вошли в покои.

Внутри было тепло. В камине горел огонь, наполняя комнату мягким оранжевым светом. Король раскинулся на обитом бархатом диванчике у камина, скрестив ноги и бездумно глядя в пространство. Подле него обретались ещё двое стражников, но лорд Эшкомб жестом велел им уйти, прибавив:

– Оставьте нас.

Солдаты вышли. Карл обернулся и смерил меня задумчивым взглядом.

– Итак, ты уже дважды спас мне жизнь, – негромко проговорил он и посмотрел на Тома. – А ты дважды спас своего друга. Если будешь продолжать в том же духе, мне, пожалуй, придётся посвятить тебя в рыцари, – сказал он мне.

Том покраснел от гордости. Я почувствовал, что у меня тоже горят щёки.

– Я так понимаю, в этом доме любая еда может оказаться отравленной, – сказал король Эшкомбу.

– Отбивные в подливе были великолепны, – ляпнул Том – и тут же зажал рот ладонью, сам не веря, что вообще осмелился его раскрыть.

– С едой всё в порядке, – вступил я, спасая Тома от неловкой ситуации. К тому же мне хотелось уверить всех, что опасности нет. – Том съел, кажется, целого барана – и до сих пор жив.

Эшкомб покачал головой.

– Я не стану рисковать. Закажу еду в Оксфорде.

Король вздохнул.

– Ну, скажи, что ты по крайней мере принёс вино.

– Боюсь, нет, сир. – Лорд Эшкомб протянул Карлу бумагу. – Кристофер расшифровал записку убийцы. Теперь весь замысел ясен.

– Боже милостивый. – Карл уставился на меня. – А ты, я гляжу, нацелился даже не на рыцаря, а на герцогский титул. – Он пробежал глазами расшифрованную записку и взмахнул ей в воздухе. – И что всё это значит?

Лорд Эшкобмб обернулся ко мне.

– Что тебе известно о французской королевской семье?

Вопрос удивил меня.

– Не так уж много, милорд. Я знаю, что во Франции правит Людовик Четырнадцатый. Его ещё называют король-солнце. И я знаю, что Его Величество, – я указал на Карла, – и Людовик связаны родственными узами.

Лорд Эшкомб кивнул.

– У Людовика был советник, кардинал Мазарини, он часто писал письма, используя вместо имён закодированные фразы. «Конфидент», например, означал Людовика. «Море» – самого Мазарини. Иногда он использовал цифры вместо букв. Скажем, число 16 тоже обозначало Мазарини.

Карл побарабанил пальцами по подлокотнику и вновь перечитал послание.

Смерти сыновей 22 недостаточно. Кузины должны отправиться следом за ними – заодно со своим отродьем. За средством обратись к Q. Пусть всё выглядит так, будто никчёмный свистун – и есть цель.

Пока не придёт срок

– Здесь число, – сказал он, нахмурившись. – Двадцать два.

– Да, сир. Похоже, тот, кто писал это, пользовался теми же обозначениями, что и Мазарини.

– Ты знаешь, кто такой 22?

Лорд Эшкомб кивнул.

– Это мать Людовика, Анна.

– А кто такой никчёмный свистун?

– Думаю, это вы.

На лице Карла мелькнуло удивление.

– Ну, в этом есть своя правда, я полагаю. Но не совсем понял. Почему тут говорится, что свистун должен только выглядеть целью?

– Думаю, потому что на самом деле целью были не вы. Я почти уверен, что тот человек пытался убить вашу сестру.

Король побледнел.

– Что ты сказал? – Он вскочил на ноги. Пальцы, державшие бумагу, сжались. Голос стал высоким и резким. – Что ты сказал?!

Дверь распахнулась. Стражник, встревоженный криком, заглянул внутрь:

– Ваше Величество? У вас всё в…

– Вон!

Солдат исчез. Том выглядел так, словно хотел оказаться по ту сторону двери. Я тоже.

Король пересёк комнату, топча ковёр, и встал напротив Эшкомба, размахивая бумагой перед его носом.

– Моя сестра? Миэтта? Что за чушь ты несёшь?

Лорд Эшкомб даже не дрогнул перед гневом своего патрона.

– Если вы сядете, сир, я всё объясню.

Карл опустился обратно на диванчик, комкая бумагу в пальцах.

– Текст записки вполне ясен, – сказал лорд Эшкомб. – «Смерти сыновей 22 недостаточно». Двадцать два – это Анна, значит, её сыновья – Людовик XIV и его брат Филипп, герцог Орлеанский.

– При чём тут Миэтта?

– О ней говорится в следующей строке. «Кузины должны отправиться следом за ними – заодно со своим отродьем».

Мало-помалу Карл начинал понимать. На его лице отразился ужас. Я не так много знал о королевской родне, но тоже сообразил, что к чему. Члены английской, французской и испанской королевских семей были связаны многочисленными брачными узами. Людовик XIV был женат на Марии Терезии из Испании – дочери Елизаветы Французской, приходившейся Людовику родной тёткой. Филипп женился на сестре нашего короля, Генриетте – которую Карл ласково называл Миэттой – а их матерью была Генриетта Мария Французская, тётя Филиппа. Таким образом, Людовик и Филипп были женаты на своих кузинах, одна из которых приходилась сестрой Карлу.