Проклятие Оркнейского Левиафана - [63]

Прикусив нижнюю губу, Эмма раскрыла сафьяновый пенал и вытащила из него несколько железных палочек, усеянных шипами разной длины. Наклонившись над сейфом, племянница профессора осторожно вставила одну из палочек в верхний замок, потом рядом пристроила гибкую железную пластинку, и начала осторожно поворачивать.

Действовала Эмма осторожно, но очень умело. Было ясно, что ей не в первый раз приходиться иметь дело со старыми замками. Длинные белые пальцы уверенно сжимали отмычки, а едва заметные движения кистями были четко выверены.

Первый замок сдался через десять минут. Эмма, услышав заветный щелчок, кивнула, откинула рыжую прядь, упавшую на лицо, и занялась вторым.

С этим пришлось повозиться. Старый замок упорно сопротивлялся — и не столько по причине своей сложности, сколько потому, что им давно не пользовались. Стараясь усмирить тугой механизм замка, Эмма провозилась с ним не меньше получаса, и когда раздался заветный щелчок, в изнеможении опустила уставшие руки, прислонилась к каминной полке и пару минут просто отдыхала.

Переведя дух, девушка осторожно уложила отмычки обратно в сафьяновый пенал, вернула его в тайное отделение саквояжа, и лишь после этого взялась за ручку сейфа.

Она повернулась с тихим щелчком, легко, словно ее, в отличие от замков, заботливо смазывали. Тяжелая дверца распахнулась, скрипнув старыми петлями, и Эмма, затаив дыхание, заглянула в сейф профессора.

В нем было два отделения — верхнее и нижнее. На верхней полке лежала тонкая стопка бумаг, а на нижней — три коробочки из тисненой светлой кожи и маленькая шкатулка. Очень осторожно Эмма протянула руку, вытащила стопку бумаг и быстро ее пролистала. Там не было ничего интересного. Еще один вариант завещания, видимо, самый старый, документы на владение домом, дарственная, завещание отца Макгрегора, несколько писем из Университета Лонбурга, два диплома…

Поджав губы, Эмма швырнула бумаги обратно на полку. Потом, из чистого любопытства, открыла коробочки и шкатулку. В них, как она и ожидала, находились драгоценности. Колье и серьги с крохотными изумрудами, вероятно, принадлежали матушке профессора. Пара массивных колец с алмазами, вероятно, тоже принадлежали его родителям. Несколько мелких бриллиантов лежали отдельно, как и целая горсть золотых запонок. Немного старых золотых гиней, брошки, цепочки, зажимы для банкнот — вся эта мелочь хранилась в шкатулке.

Покачав головой, девушка осторожно закрыла все коробочки, а потом медленно затворила дверцу сейфа. Повернув несколько раз рукоять, она снова его заперла, а затем, прихватив с собой подсвечник, вернулась к столу. Там она ненадолго задержалась, внимательно рассматривая свой саквояж. Потом решительно взяла его за потертую ручку и быстро вышла из кабинета.

Спустившись на первый этаж, она застала Роджера на кухне. Управляющий тихонько дремал на стуле, видимо, посчитав, что долг не позволяет ему отправиться в постель раньше домовладельца. Эмма тихонько тронула старика за плечо. Тот сразу же открыл глаза, забормотал извинения, но девушке было не до того.

— Роджер, сейчас можно отправить телеграмму? — спросила она.

— Телеграмму? — поразился старик. — Нет, мисс, пожалуй, только утром, из почтового отделения.

— Ладно, — задумчиво сказал девушка. — Роджер, мне нужно уехать. Срочно. Нет, не возражайте, дело не терпит отлагательства. И, как я полагаю, миссис Роше уже легла?

— Да мисс Макгрегор, — виновато отозвался старикан. — Знаете, в ее возрасте…

— Ерунда, — отмахнулась Эмма. — Пожалуйста, принесите из моей комнаты ту маленькую сумочку, что стоит на столе.

Управляющий удивленно вскинул брови, но не стал перечить возможной новой хозяйке. Когда он вышел из кухни, Эмма раскрыла саквояж, достала чистый лист и карандаш, и быстро принялась писать. К тому времени, как управляющий вернулся, послание было закончено, и письменные принадлежности вернулись обратно в саквояж.

Приняв у управляющего крохотную черную сумочку, Эмма протянула ему лист бумаги сложенный пополам.

— Вот, — сказала она. — Роджер, пожалуйста, передайте это Томасу или Никласу, если они зайдут и не застанут меня.

— Конечно, мисс Эмма, — отозвался управляющий, покорно принимая записку. — Но позвольте заметить, что час уже поздний…

— Не беспокойтесь обо мне, Роджер, — легко отозвалась Эмма и улыбнулась. — Правда. Я отправляюсь к друзьям по университету. Они работают по ночам и уже ждут меня. Пожалуйста, не тревожьтесь.

Старик с сомнением пожевал сухими губами, и когда Эмма вышла из кухни, отправился следом. В холле, не желая допускать нарушения заведенного порядка, управляющий подал даме пальто и шляпку, помог одеться и сделал еще одну попытку отговорить юную леди от ночного путешествия. Эмма в ответ лишь приложила свой пальчик к губам старика, улыбнулась и выпорхнула из дома.

Роджер тяжело вздохнул, и медленно пошел следом — чтобы запереть калитку. Он знал, что все это неправильно, но не мог ничего поделать. Глава 12

11

Томас понял, что задремал, только когда уткнулся носом в собственные руки. Сладкая полудрема навевала приятные видения с участием рыжеволосых красоток, и просыпаться ученому категорически не хотелось. Но грохот подкованных сапог грубо вырвал Маккензи из остатков сна и он, вздрогнув, вскинул голову. И застонал.