Проклятие неудачного четверга - [15]

– Наверное, ты мазохист или как там таких называют, – сказал Перри. (Интересный факт про учеников частных школ. У них богатый словарный запас.) – Мало того что ты довёл белого медведя, так теперь ещё и оскорбляешь мою маму. По-моему, ты грубиян. Для жирдяя ты слишком нарывистый, ты это ещё не понял? Но у тебя пока есть шанс извиниться перед тем, как я разобью твоё лицо. Если я поверю в твою искренность, то обещаю сделать это по-быстрому.

– Ну… я сожалею, – сказал я, понимая, как фальшиво звучат мои слова.

– Тебе придётся пожалеть, – быстро сказал Перри, почти сочувствующим тоном, как будто это не он сам хотел разбить моё лицо в лёпешку, а просто статус мачо обязывал его это сделать.

От прежней смелости не осталось и следа. Та суперсила, которую я ощущал весь день, теперь куда-то улетучилась. Я забился в угол, как обессиленный боксёр хватается за канаты, моля о том, чтобы бой поскорее кончился.

Перри надоело болтать попусту. Он решил поставить точку своими увесистыми кулаками. Левой рукой он схватил меня за отворот рубашки, а правую очень медленно и уверенно отвёл назад.

Я закрыл глаза и стал ждать удара. Я ощутил порыв ветра, когда его кулак с невероятной скоростью полетел в меня. За ним должен был последовать удар, но я не почувствовал никакой боли. Казалось, что кто-то запустил в меня ластиком.

От истошного вопля Перри я снова открыл глаза. Он согнулся пополам, прижимая к себе ушибленную руку. Его лицо исказилось от боли, пока он растирал опухшую руку, со скрюченными, безжизненно свисавшими пальцами.

Он посмотрел на меня и отступил.

– Вот урод, – ощерился он.

Все дети, столпившиеся на лестничном пролёте, безмолвно уставились на меня. Не знаю, что сейчас произошло, но факты таковы:

1. С лицом всё в порядке.

2. Я каким-то образом сломал руку Перри.

Все перешёптывались, когда я проталкивался в толпе. Когда я приближался, они расступались, как автоматические двери или волшебное море из древних легенд.

Затем я услышал шёпот, в который невозможно было поверить: «Мне померещилось или Грег Жирмонт только что превратился в камень?»

Глава 7 В которой я узнаю, как сделать свои крылья сочными

Когда я вошёл в магазин, отец стоял за стойкой в фирменном фартуке. Он мельком взглянул на меня и продолжил объяснять покупателю, почему его мыло ручной работы особенное: в нём сплетаются качество, неповторимость и гармоничное природное сочетание природных элементов. И изготовляют его способом, которому не одна сотня лет, возникшему, когда о слове «органический» даже и не слышали. Все природные свойства бережно сохранены и так далее и тому подобное. Я слышал его хвалебные речи сотни раз. Но он не просто расхваливал свой товар. Он был искренне уверен, что органические товары как ничто другое воссоединяют людей с природой и с самой землёй.

Я надел фартук и встал за стойку рядом с отцом. Он выбил покупателю счёт и наконец повернулся ко мне.

– Как дела в школе?

– Ну… – протянул я, раздумывая, с чего начать. Как мне разумно рассказать о том, что произошло (например, превращение в камень или выращивание растений из-под пола силой мысли), чтобы он не решил, что я спятил? – Ну, – наконец-то продолжил я, – происходило кое-что совсем непонятное.

Он слегка выгнул бровь.

– Ну, в смысле… ничего особенного…

– Грег, ты же знаешь, что можешь рассказать мне обо всем, – сказал отец.

– Просто… мне кажется, что ты мне не поверишь, – сказал я.

– А ты попробуй.

– Ладно. Короче… ну… Пап, я заставил силой мысли вырасти растение прямо из мраморного пола на втором этаже. У меня не все дома, да?

Я думал, отец посмеется, фыркнет и скажет, что у меня слишком бурное воображение. Мне казалось, что он не поверит и встревожится за меня. И совсем не ожидал, что его глаза вспыхнут, как огоньки на ёлке. Он склонился ко мне с таким видом, как будто только что выиграл миллион, но теперь ещё предстояло выведать у меня, где спрятан лотерейный билет.

– Грег, я хочу, чтобы ты был абсолютно честен со мной, – сказал он. – Очень важно, чтобы ты говорил только правду. Обещаю, сердиться не буду.

– Хорошо…

– Ты утром тайком отпил мой чай?

Я вздохнул и кивнул, ожидая, что сейчас он перестанет радоваться и разозлится. Ну или будет очень недоволен. Но вместо этого он едва не прыгал от восторга. Папа победоносно выкинул руку вверх.

– Я знал это! – крикнул он самодовольно, ни к кому не обращаясь.

– Папа, да что происходит? – спросил я. – Что ты знал?

– Кто-нибудь ещё видел, как это произошло? – спросил он, не обращая внимания на мой вопрос.

– Папа, что со мной происходит? Что ты подсыпал в этот чай?

– Грег, это очень важно, – сказал отец, настойчиво. – Кто-нибудь ещё видел, как ты это сделал?

Сначала я подумал про Головастика и Эдвина. Они видели рукколу, но потом вспомнил, что ещё двадцать, если не больше, школьников видели, как я превратился в камень. Я должен был ответить: «Да». Полшколы это видело.

Но тут до меня дошло – отец прекрасно понимает, что происходит со мной. И это как-то связано с фиолетовым чаем. И тем странным предметом в его сумке. Да и всем остальным, что он всю жизнь скрывал от меня. Я не возражал, когда он не сообщал мне, что оладьи, которые я недавно съел, были из жареных птичьих мозгов, маринованных утиных язычков или тушёных червяковых кишок.