Проклятие Эвлона - [31]
По мере продвижения к центру города стали встречаться офисные здания. На табличках помимо рисунков появились поясняющие надписи, в которых Сергей смог разобрать слова «торговля», «закон» и «деньги». Луденса свернула к одному из домов и вошла в просторный холл. Распахнувшаяся дверь прошлась по связке деревянных трубок, и раздался мелодичный перестук. У входа за столом стояла серая довния с карандашом в зубах и просматривала толстый свиток, придерживая его левым копытом. Прядку волос на голове служащей стягивала синяя ленточка.
— Эквилаки, луни! — по-деловому поприветствовала посетителей довния, обернувшись на стук. — Чего изволите?
— Мне нужно к Табелье, — ответила хорния.
— К сожалению, она сейчас занята. Может быть, Вам сможет помочь другая десерва?
— Нет, Элога, я предпочитаю обращаться к своей сокровнице, — сказала Луденса, весело хмыкнув.
— Ах, Вы же Луденса! — радостно воскликнула служащая. — Простите, я Вас сразу не признала! У Табельи посетители, придется подождать.
— Хорошо, я буду ждать там, — белая эква указала на разложенные возле окна подушки.
Заведение выглядело довольно солидным: стены покрывали резные панели из темного дерева, на оконных стеклах почти не было неровных разводов, как в окнах Канеи, а подушки из разноцветной ткани оказались на удивление мягкими и даже слегка пружинили. Перед подушками стоял низенький столик с горкой плетеных из сена колечек. Луденса подхватила одно из колец языком и стала жевать. Сергей почувствовал тонкий мятный аромат — посетителей здесь угощали не самым дешевым сеном.
Неподалеку сидела рыжая довния с кари на поводке. Ее грива тоже была заплетена, но не так хорошо, как у Луденсы, зато желтая попона смотрелась богаче простой сбруи хорнии. Довния с интересом рассматривала своих соседей. Конечно, Серый выглядел довольно необычно, но был явно прекрасно обучен. Доказательство его мастерства виднелось на шее хозяйки, и вел он себя спокойнее любого даже самого дрессированного инкидо. Обезьянка рыжей эквы постоянно норовила куда-то влезть или что-то схватить, а Луденса своего кари ни разу не одернула и не прикрикнула на него.
— Сегри, посмотри, что у меня за ухом, — попросила хорния, разлегшись на подушках.
— Нет там ничего, — тихонько ответил он, осмотрев требуемое место.
— Зудит что-то, — пожаловалась эква.
— Почесать?
— Ага!
Сергей стал тихонько почесывать шерсть, и Луденса довольно зафыркала, прядя ушами. Во взгляде рыжей довнии появилась зависть. Хотя она не расслышала их диалога, но обратила внимание, как просто и естественно кари выполнил команду хозяйки. Вернее даже не команду а, судя по тону, просьбу. Проведя последний раз ладонью за ушком, Серый откинулся на подушку, а их соседка с интересом наклонилась вперед.
— Простите, луни, но разве Вы не поощрите своего кари? — удивленно спросила она у Луденсы.
— Поощрить? — переспросила хорния. — Что значит — поощрить?
— Дать ему чего-нибудь вкусного, — пояснила соседка. — Фруктов сушеных, например. Ведь если кари не поощрять, он забудет свой навык и придется заново дрессировать.
В семье Луденсы никогда не было своего кари, поэтому эква смутно представляла, как следует с ними обращаться. В частности, новость про поощрения стала для нее настоящим откровением.
— Сегри, ты хочешь сушеных фруктов? — осторожно поинтересовалась она у своего спутника.
Сергей, внимательно слушавший разговор экв, решительно вскинул голову. Хотя он не отказался бы разнообразить свой рацион, но подобный вариант посчитал для себя абсолютно неприемлемым. Ему никогда не добиться уважения, если будет вести себя как дрессированная собачка.
— Он не хочет, — смущенно ответила Луденса своей собеседнице.
— Он что?! — изумилась рыжая довния. — Он понимает, что Вы говорите?!
Серый решил не шокировать окончательно экву умением разговаривать. Молча подойдя к ней, он погладил довнию за ушками и кивнул. Инкидо зашипел, приревновав к хозяйке, и Сергей поспешил отойти обратно.
По каменной лестнице спустилась компания озабоченно переговаривающихся экв. «Луни Луденса, десерва Табелья освободилась, можете проходить», — обратилась к ним секретарша. Хорния прошла на второй этаж в один из рабочих кабинетов. Обстановка в нем выглядела попроще, чем в холле, и сразу настраивала на деловой стиль. Навстречу из-за стола вышла вороная довния с белой полосой на мордочке, идущей от носа до ушей. Венчик гривы, куда упиралась полоска, тоже был белым, и на ногах виднелись мохнатые белые манжеты. «Муриска! Как я рада тебя видеть!» — воскликнула она, заулыбавшись. «Мурисой» звался маленький зверек, похожий на белку со светло-серой шерсткой, но сейчас слово прозвучало как ласковое прозвище. Табелья подошла к сокровнице и заключила в местный аналог объятий: положив голову на гриву хорнии, она сжала ее шею между своей шеей и подбородком.
