Проклятие дня - [29]

– А у нас есть выбор? – Сара хмурится.

Теперь ее руки тоже в его крови.

– Такой пойдет? – Спрашивает Ульрик, примчавшись из кухни и опустившись на пол рядом с нами.

Он бледен, как мел, в его руке столовый нож.

– Пойдет. – Тихо отвечает цыганка, разглядывая лезвие.

А затем берет нож в руку.

– Так его можно спасти? – Улле всего трясет.

Я смотрю на них сквозь пелену из слез. На улице затихают звуки, шаги и голоса отдаляются. Похоже, братья Хельвины ударились в преследование хульдры.

– Уверена, его папочка не посчитал бы это спасением. – Морщится Сара, глядя на Бьорна.

– Так что мы сделаем? – Спрашиваю я.

Беру руку Бьорна и крепко сжимаю. Никакой реакции, и это лишает меня последних сил. Я больно стискиваю челюсти.

– Ты ведь врожденный оборотень, а не обратимый… – Сара взволнованно облизывает губы. – Никто тебя не обращал.

Видно, что ей тоже тяжело терпеть боль. Ее лицо белее мела.

– Кто оборотень? – Ульрик перехватывает ее взгляд, направленный на меня.

– Ты уже родилась оборотнем, а значит…

– Почему ты говоришь, что Нея – оборотень? – Не унимается он.

– Тш-ш! – Взмахивает рукой подруга.

– Но разве… – Мое дыхание обрывается.

Я поворачиваюсь и уставляюсь на безмятежное лицо Бьорна.

– Это единственный выход, Нея. – Шепчет Сара, наклоняясь. – Проснуться кровососом они ему не дадут, так что ты видишь Бьорна в последний раз. Либо… – Она протягивает руку ладонью вверх.

– И что с ним будет? – Едва слышно произношу я.

– Ему не понравится то, что будет с ним происходить. – Ледяным тоном выдает цыганка. – Но он будет жив. Надеюсь.

Я перевожу взгляд на Сару. Сглатываю.

«Жив» – это слово пульсом бьется в моих висках.

– Да о чем речь?! – Не выдерживает Улле.

Он смотрит то на нее, то на меня, то на нож.

– Но Хельвины узнают обо мне правду, если это сделать. – Всхлипываю я.

А сама уже протягиваю руку Саре.

– Они убьют тебя. Это совершенно точно. – Кивает подруга, поднося нож к моей ладони. – А значит… Тебе придется бежать.

Но Бьорн будет жить. Даже если никогда не простит.

Он. Будет. Жить.

– Бежать. – Киваю я.

Ничего. Убегу. Если они найдут и убьют меня, значит, такова судьба.

Я затаиваю дыхание, и все звуки вокруг зловеще стихают.

Здесь только мы, четверо: испустивший дух Бьорн и трое склонившихся над ним друзей.

– Его сердце уже не бьется. – Напоминает Сара. – Поэтому тебе придется отдать ему частичку своей души.

– У всего есть своя цена. – Соглашаюсь я.

И в следующее мгновение лезвие ножа глубоко впивается и рассекает кожу на моей ладони. Я сжимаю зубы от боли.

Руку так жжет!

– Давай. – Указывает подруга.

Я медленно подношу ладонь к телу Бьорна. Горячая кровь капает ему на грудь. Кажется, Сара с Ульриком даже не дышат.

– А дальше?

– А дальше ваша кровь должна смешаться. – Пожимает плечами девушка. – Твоя кровь должна попасть в его.

Я наклоняюсь, медленно погружаю руку меж поломанных ребер и нащупываю сердце, которое когда-то было большим и сильным. Обхватываю его пальцами и закрываю глаза. Замираю. Но чуда не происходит.

Мне становится больно дышать.

Бьорн не двигается. Не подает признаков жизни.

– Когда-нибудь ты простишь. – Шепчу я. – Я не могла поступить по-другому. Когда-нибудь ты меня простишь.

И начинаю сжимать и разжимать сердце, заставляя его ожить и начать качать кровь. Если кровь оборотня способна вернуть его с того света, то сейчас это произойдет.

– Что… – Пытается сказать Улле, но тут же затыкается.

Я ощущаю, как рука Сары ложится на мое плечо.

Бьорн будет ненавидеть меня. Но он будет жив.

Будет жив!

Мои слезы ручьями сбегают по щекам и падают на его лицо и на грудь.

«Пожалуйста. Пожалуйста, живи!»

«Этот мир не нужен мне без твоей улыбки. Я не хочу знать этот мир без тебя!»

«Пожалуйста, останься со мной. Вернись!»

И в следующую секунду его сердце неуверенно дергается в моей руке. Может, мне это только кажется? Но нет: неуклюжее движение повторяется вновь – еще и еще.

– Есть! – Выдыхает Сара, отбрасывая окровавленный нож в сторону. – Он дышит! Ты сделала это, ты смогла…

Ульрик в полнейшем недоумении склоняется над другом. Хельвин выглядит спящим, но его щеки и губы розовеют.

– Бьорн! – Зову я, вынимая окровавленную руку из его груди. Склоняюсь ниже. – Бьорн…

– Нея. – Приводит меня в чувство строгий голос Сары. – Нея, тебе пора.

– Но я… но как же… – Смотрю на Бьорна.

– С ним теперь все будет в порядке. – Она с трудом поднимается на ноги и жестом заставляет меня сделать то же самое. – Но тебе нужно спешить. Сейчас они вернутся, узнают, что произошло, и твоя жизнь оборвется быстрее, чем сюда доберется вся полиция округа.

– Но… – Я бросаю еще один взгляд на Хельвина.

– Мы будем с ним, мы обо всем позаботимся. – Она берет меня за плечи. – Эй, посмотри на меня. – Ее брови нахмурены, бледное лицо напряжено. – Тебе пора убираться отсюда.

Я дрожу, глядя на свои окровавленные руки. Мои плечи ходят ходуном.

– Но мне нужно переодеться, собрать вещи. Я… как же я…

– Вот, держи. – Она срывает с вешалки длинный черный плащ с красным подкладом, принадлежащий Ингрид, и накидывает на мои плечи. – У тебя мало времени. – Бросает взгляд на дверь. – Боюсь, даже меньше, чем мало. – Сара торопливо накрывает мою голову капюшоном. – Некогда собирать шмотки, нужно бежать и не останавливаться. Вот. – Снимает с пальца тонкое колечко с розовым камешком, надевает мне на палец и шепчет прямо на ухо. – Это кольцо моей бабушки. Доберись до Моненфлода, разыщи там цыганское становище, спроси старуху Гили и покажи ей это кольцо, она поможет тебе.