Проклятие брачного договора - [7]

Боря тогда водил Дину на карусели и терпеливо ждал, пока до них дойдет очередь и она досыта накатается на пластиковой расписной лошадке. Он следил, чтобы она не утонула в море, тайком от родителей водил в кафе и покупал мороженое. Есть его маленькой Дине категорически запрещалось, потому что она часто подхватывала ангину, но они нарушали запрет, и за все три недели Дина ни разу не кашлянула. И горло у нее совсем не болело.

Как-то они шли по пляжу, загребая ногами песок, возвращаясь со сложного задания по покупке вареной кукурузы, и Дина, по обыкновению, болтала о какой-то ерунде, и вдруг он властно сказал: «Погоди», и она тут же заткнулась. Тогда оказалось, что он увидел потерявшегося ребенка – мальчика лет трех, который горестно плакал, размазывая по мокрым щекам песок. Боря тогда присел на корточки и, вытерев грязные разводы, ласково велел не плакать. И малыш, как до этого Дина, тут же послушался и перестал реветь, и они вместе нашли его родителей, и все тогда закончилось хорошо. Много лет Дина про это не вспоминала, а сейчас вот почему-то вспомнила.

– Погоди, – повторил он, – и прекрати реветь. Слезами, как известно, горю не поможешь. Оставайся на месте и ничего не предпринимай. Если кто-нибудь из соседей войдет в подъезд, скажи, что ты уже вызвала полицию.

– Но я же не вызывала.

– Дина, – Борис, кажется, начинал сердиться, – я сказал оставаться на месте и ничего не предпринимать. Я сейчас приеду и сам вызову полицию.

– Но ты же в Подмосковье, – ужаснулась Дина, – сколько ты будешь ехать? Полтора часа?

– Я уже на соседней улице, – ласково сказал он. Или это Дине показалось, что ласково. – Я освободился раньше и решил заехать домой перед вечерней встречей. Переодеться, ну и вообще.

Звучало это как-то туманно. Часы, на которые бросила взгляд Дина, показывали без двадцати пять. Вечерняя встреча, это она помнила точно, назначена на восемь. Зачем Борис едет домой так рано?

– Если бы я выехал позже, то неминуемо застрял бы в пробках, – услышала она в трубке. Кажется, он читал ее мысли. – Динка, не надумывай ничего лишнего и не дрейфь. Сейчас я приеду, мы вызовем полицию и во всем разберемся. Я тебе обещаю.

Появился он действительно быстро, минут через восемь, значит, и впрямь был совсем рядом. Ворвался в подъезд, одним взглядом оценил картину, сделал шаг и обнял вздрагивающую Дину за плечи.

– Ну все-все, не бойся. В подъезд никто не заходил?

Она отрицательно покачала головой.

– Ну и славно. Я звоню в полицию.

Еще через десять минут тишина подъезда взорвалась громкими голосами, щелчками фотовспышки, тяжелыми шагами мужчин в грубых ботинках. Дина стояла, вжавшись в стену и мечтая с ней слиться, и ни на минуту не выпускала из поля зрения Бориса. Его присутствие придавало ей сил.

– Кто нашел тело? – строго спросил ее прибывший чуть позже других серьезный мужчина, кажется, представившийся дежурным следователем.

– Я, – выдавила из себя Дина.

– При каких обстоятельствах?

– Я возвращалась с работы, вошла в подъезд и увидела, что перед лифтом что-то лежит. В темноте я не сразу поняла, что это… человек, – она сглотнула, потому что Павел Попов совершенно точно уже не был человеком. – Я решила, что ему плохо, присела, начала тормошить, а потом поняла, что он мертв.

– Он так и лежал, когда вы вошли?

– Нет, он лежал ничком, а перевернулся, когда я потянула за рукав куртки.

– Так, вы сказали, что возвращались с работы, значит, вы здесь живете?

Дина открыла рот, чтобы начать объяснять, что в доме на Мещанской оказалась совершенно случайно, но тут в разговор вмешался Борис.

– Вообще-то здесь живу я, – с выражением сказал он, словно посылая Дине какой-то особый сигнал, – а это моя девушка, которая приехала в Москву и, естественно, остановилась у меня.

Под ногами у Дины ощутимо поплыл пол.

– Вот как, – зоркий взгляд глаз под нахмуренными бровями переместился с Дины на Бориса, и она облегченно перевела дух. И что это за дурацкая привычка чувствовать себя виноватой, даже если ты уверена, что не сделала ничего плохого? – тогда давайте с самого начала. А вы, собственно говоря, кто?

– Я Посадский Борис Аркадьевич, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения, – совершенно спокойно сказал Борис и достал из своего портфеля паспорт. – Работаю в Москве, точнее в Подмосковье, директор ООО «Кристалл Блю». Живу в этом доме уже два года, снимаю квартиру номер тридцать восемь на основании договора. Телефон владельцев квартиры готов дать.

– Вы постоянно здесь проживаете?

– С понедельника по пятницу. На выходные уезжаю в свой родной город, к родным и, – он покосился на Дину, – близким людям.

– Так, с вами ясно. А девушка, вы говорите…

– Моя подруга Дина Резникова. Мы встречаемся в нашем родном городе, и, конечно, когда она приезжает на работу в Москву, то останавливается у меня.

– А вы тоже работаете в Москве? – уточнил следователь.

– Да, я переводчик, приезжаю сопровождать переговоры. У меня несколько постоянных заказчиков, но бывают и разовые контракты.

– И как давно вы знаете господина, – он снова заглянул в паспорт, который держал в руках, – Пасадского?

– С детства, – честно призналась Дина. – Наши дедушки дружили, ну и родители немного тоже.