Проклятие Батори - [114]

– И еще мама получила письмо из банка. Компенсационный фонд Батори отовсюду получает взносы. Больше, чем ожидалось. Мама думала, что в фонд придется вложить до половины своего гонорара. Но потом даже удивилась, как много родственников Батори захотели смыть пятно, оставленное на их имени графиней.

– И ты можешь упрекнуть их за это?

– По крайней мере потомки ее жертв получат хоть какую-то компенсацию за те ужасы, что испытали их предки. Неплохое наследство для моего папы. Это, пожалуй, лучший ему памятник.

Джон привлек к себе Бетси и ладонью взял за подбородок. Затем нежно приподнял ей голову и заглянул в глаза.

– Ты готова снова сменить фамилию на Батори?

– Нет, я всегда буду Пэт, Джон, – дразнящим тоном сказала она. – Даже после бракосочетания.

Они смотрели, как две сестры рука об руку исчезают в толпе.

Бетси взяла под руку Джона, и они подошли к корзине с яблоками.

– Я возьму вот это, – сказала она, выбирая яблоко, к которому прикасалась Дейзи. Джон полез за бумажником и вынул доллар. Фермерша кивнула и полезла в карман передника за сдачей.

– Попробуй, – сказала Бетси, вытерев фрукт о свою красную фланелевую рубашку и поднеся его ему ко рту.

Он крепко обхватил ее руку и откусил яблоко.

– Ты всегда вводила меня в искушение, Элизабет Пэт. И я никогда не мог устоять.

Она улыбнулась и откусила с другой стороны.

Историческая ссылка

Согласно историческим документам, Эржебет Батори арестовали 29 декабря 1610 года. Суд над ней состоялся 2 января 1611 года в Битче, потомственной вотчине графа Дьёрдя Турзо.

По слухам, решение устроить суд в Битче, а не в Вене или Пресбурге было принято, чтобы сохранить лицо семейства Батори и быстро покончить с этим делом. Венгерский парламент был распущен на рождественские каникулы, а граф Турзо считал дело графини Батори безотлагательным.

Согласно судебным записям, которые приводит Реймонд Макнелли в своей книге «Дракула был женщиной», судьба соучастниц графини – Илоны Йо и Дорки – описывается следующим образом:

…как главным соучастницам этого страшного кровавого преступления и в соответствии с наказанием для убийц, какого требует закон, раскаленными докрасна клещами публично вырвать им пальцы, которые они использовали как орудия для истязаний и убийств и погружали в кровь христиан; после этого бросить их живьем в огонь.

Что касается Физко (Яноша Уйвари), учитывая его юный возраст и соучастие в меньшем числе преступлений, мы приговариваем его к отсечению головы.

Его тело после истечения крови должно быть присоединено к его соучастницам, где оно и подлежит сожжению.

Решающие показания дали слуги Батори. Одним из свидетелей на суде выступил Якуб Сильваши – также именуемый Яношем. Он заявил, что имеется книга учета, написанная собственноручно графиней, и в этой книге перечислены убитые молодые женщины и приведены подробности, такие как «она была слишком мала и не доставила развлечения».

Графине Эржебет Батори присутствовать на суде не разрешили. Она была осуждена заочно.

В качестве наказания ее замуровали в собственном замке – каменщики построили крохотную каморку, где ей и предстояло провести остаток своих дней. В каморке было две вентиляционные отдушины и одна узкая щелка, через которую графиня могла получать пищу и воду. В этой холодной тюрьме она пробыла до самой смерти.

В течение двух лет – с 1611 по 1613 год – Эржебет предсказывала, что ее кузен Габор, князь Трансильвании, отомстит за ее заключение и явится освободить ее.

Но после заключения графини Батори фортуна отвернулась от Габора. Больше не видя в нем ценности, турки выгнали его из Валахии и Молдавии. Потом султан обратил свой взор уже на саму Трансильванию. 27 октября 1613 года Габор Батори был убит в результате заговора. О незаконной дочери Эржебет, которая исчезла в Трансильвании на следующий день после своего рождения, никаких исторических записей не сохранилось.

Король Матьяш издал указ, согласно которому имя Эржебет Батори было запрещено произносить в Священной Римской империи.

Графиня Эржебет Батори до самой смерти заявляла о своей невиновности. Она умерла 14 августа 1614 года, «без креста и света».

Выражение признательности

Предпосылкой для книги послужили психоаналитические методы Карла Юнга и «Красная книга». Юнговский взгляд на психические заболевания, психологию и синхронию помогали мне искать взаимосвязи между персонажами в прошлом и настоящем. Я чувствовала, будто смотрю сквозь длинный тоннель отражающихся друг в друге зеркал, и ощущала вечность (забавно для писателя).

Вечная благодарность тебе, Энди Стоун, мой муж и первый редактор.

Твои собственные лирические произведения установили для меня высокую планку. Я всегда чувствовала, что ты сидишь рядом, мистер Редактор (иногда мне приходилось отмахиваться от тебя во время работы и говорить: «Эй! Дай же мне передохнуть!»).

Вечная признательность кинодраматургу и маркетинговому редактору[95] Линдсей Гуццардо за «открытие» меня. Линдсей была не только маркетинговым, но и творческим редактором[96]. Она работала с лютой преданностью редакторскому ремеслу.

Очень ценю замечания Мелоди Гай, которая усердно наставляла меня, когда я пробиралась сквозь дорогостоящие переделки. Она действительно поверила в этот роман. Мне повезло, что у меня было два таких отличных редактора.