Проклятье рода - [50]

– Я стучался. – Дуглас пожал плечами, с явным любопытством разглядывая меня – раскрасневшуюся от волнения и неспособную выдавить из себя и слова. – И стучался долго, но никто мне не открывал. Тогда я обеспокоился, что произошло какое-нибудь несчастье, потому вошел, благо, дверь оказалась незапертой. Кстати, ее как-то странно перекосило с моего последнего визита. Вроде бы и дождей не было, то есть отсыреть она не могла. – И выжидательно приподнял бровь, явно желая услышать какие-нибудь объяснения сему обстоятельству.

Я угрюмо глазела в окно, старательно делая вид, будто вообще нахожусь не здесь. Не рассказывать ведь поверенному о том, что дверь выбил брат Лукаса, в которого вселился демон. Тем более, я думаю, не стоит упоминать, какой кровавый след тянется за этим чудовищем, не говоря уж о том печальном обстоятельстве, что он похитил Анну.

– Впрочем, не суть, – миролюбиво протянул Дуглас, осознав, что никто не торопится открыть ему тайну сломанной двери. – В коридоре я услышал доносящийся отсюда мужской голос, очень удивился этому обстоятельству и решил проверить, не стала ли многоуважаемая найна Хлоя и ее сестра жертвами нападения. Собственно, только поэтому я осмелился ворваться в комнату. Но, как я вижу, мои опасения были напрасны. Найна Хлоя жива, здорова и, по всей видимости, чувствует себя замечательно.

Я не просто покраснела – побагровела после его заключительной фразы, в которой прозвучал неприкрытый сарказм. Боюсь, теперь я могу оправдываться сколько угодно. Дуглас уже сделал определенные выводы по поводу того, чем мы могли здесь заниматься, и вряд ли изменит свое мнение.

– Со мной все в порядке, спасибо за заботу, – несколько невпопад буркнула я, осознав, что пауза затянулась и оба мужчины смотрят на меня в ожидании каких-то слов.

– Да, я заметил. – Дуглас как-то странно хмыкнул. Принялся раскачиваться на каблуках ботинок, глядя то на меня, то на Лукаса, затем словно невзначай поинтересовался: – Найна Хлоя… Я, наверное, лезу не в свое дело. Но все же. В курсе ли вы, что ваш сосед, с которым, как я понимаю, за последние дни вы успели весьма… хм-м… подружиться, некогда уже был женат?

– Найна Хлоя прекрасно осведомлена, что я вдовец, – вмешался Лукас, не дав мне ответить. Его голос просто-таки сочился ядом. – А также она в курсе, при каких обстоятельствах погибла моя жена, так что можете не утруждать себя пересказом газетных сплетен.

Дуглас высоко вскинул кустистые брови и заложил большие пальцы рук за широкий кожаный пояс.

– Вот как, – протянул он, опять принявшись буравить меня испытующим взором. – Интересно, интересно. Найна Хлоя, и вас ничего не смущает в знаменитом прошлом вашего соседа?

– Нет, – пискнула я. Впервые за все годы с момента окончания пансиона я ощущала себя как провинившаяся воспитанница в кабинете строгой директрисы, выбирающей для меня суровое наказание.

– Ну что же. – Дуглас с извиняющейся улыбкой всплеснул руками, словно говоря – я сделал все, что мог. – Тогда я умолкаю. Как я вижу, вы выполняете условия завещания и ночуете под крышей дома. Собственно, это все, что я собирался выяснить. Поэтому позвольте откланяться. Удачи вам, найна Хлоя.

В последней его фразе все же прозвучала злая ирония. Но меня сейчас интересовало не это. И даже мысль о безвозвратно погубленной репутации тоже на время оставила меня. Слова Лукаса об его погибшей жене вернули меня в жестокую реальность, где за мной охотился демон. И, пожалуй, данное обстоятельство волновало меня куда сильнее, чем те слухи о моем недостойном поведении, которые неминуемо пойдут по Аерни после этого визита, случившегося так некстати. Была одна вещь, которую я собиралась выяснить у Дугласа. И я не хотела упустить удобного случая, чтобы задать ему несколько вопросов.

– Постойте, – окликнула я поверенного, когда он отвернулся уже к двери, намереваясь выйти.

– Да? – Дуглас удивленно обернулся.

– Наверное, мой интерес покажется вам странным, – неуверенно начала я, – но я решила выяснить детали смерти своих родственников. Поговорила кое с кем, и вот что меня взволновало…

– Вильям и Элиза Этвуд умерли от совершенно естественных причин, – перебил меня Дуглас, поняв, куда я клоню. – Да, их смерть – трагедия, но трагедия закономерная и ожидаемая. Тем более в их возрасте приход странницы в белом, вооруженной опахалом забвения, зачастую несет лишь облегчение и утешение после долгих лет достойной жизни. Так что вы не о том переживаете, милочка. – И многозначительно посмотрел на Лукаса, намекая, что намного более весомый повод для волнения сейчас удобно расположился в кресле около моей кровати, закинув ногу на ногу.

– И все же, – настойчиво повторила я. – Я слышала, что вы и погибший бургомистр Аерни присутствовали на ритуале погребения Вильяма Этвуда. Почему моя прабабушка ограничилась таким малым количеством народа на церемонии прощания? Вы, Кессиди и священник. Как-то очень необычно для похорон состоятельного мужчины.

– Нейна Элиза была убита горем, – быстро, даже слишком быстро отозвался Дуглас. – Она ужасно выглядела: встрепанная, с красными от слез глазами и распухшим носом, поэтому не хотела, чтобы в таком состоянии ее видел кто-нибудь из подруг. Вы же знаете, женщины бывают весьма остры на язык и зачастую сначала скажут, а потом подумают. Мужчины в этом плане как-то более понимающие, что ли. По крайней мере, они не будут обсуждать наряд вдовы и ее внешний вид на похоронах.