Проклятая сабля крымского хана - [24]

Путь в четыре километра они прошли за два часа, бетонная дорога плавно перешла в небольшое болото, и Жанна поежилась.

— Не бойтесь, это болото проходимо, — попытался успокоить ее Андрей. — Нам снова понадобятся палки. Вы уже знаете, что нужно ступать в мои следы. Но прежде чем продолжить путь, давайте поедим.

— Не хочется. — Она действительно не ощущала голода — только тошноту, и знала, что причина того, что свежий воздух не вызывает аппетит, — волнение. Они подходили к дому Завьялова.

Андрей пожал плечами. Ей показалось, что он ее понял.

— А я сделаю себе бутерброд с тушенкой, — решил он. — Это быстро.

— Думаете, этот перекус необходим? Думаете, прорвемся? — Жанна чувствовала, как вся ее решительность понемногу улетучивалась, уступая место отчаянию. Ну почему этот человек уверен, что у них все получится?

Ломакин пристально посмотрел на нее, взял рюкзак и кивнул:

— Пойдемте. Я тоже передумал есть.

Осторожно ступая за ним, она выполняла все его приказы, и вскоре болото отступило, предоставив место тропинке, заросшей травой. Андрей шел молча, сжав губы, и его чеканное лицо не выражало никаких эмоций. А женщину все больше и больше охватывал страх. Хотелось остановиться, бросить все, истошно закричать, а потом кинуться в чащу леса, подальше от Андрея и от дома Завьялова. Стараясь обрести душевное равновесие, она не смотрела под ноги и постоянно спотыкалась о корни и поваленные стволы. Когда Жанна, в очередной раз наткнувшись на толстую корягу, упала на влажную землю и заплакала от острой боли и отчаяния, он остановился, подошел к ней, присел на корточки и дотронулся до светлых волос:

— Устали? Боитесь?

В этом вопросе звучали нежность, жалость, и Жанна от удивления подняла на него полные слез зеленые глаза:

— А разве вас это удивляет?

Он уселся на камень, изумрудный от корки мха, и вытянул длинные ноги.

— Не удивляет, сразу видно, вам все это в диковинку. Да только красивая жизнь там, за горизонтом, осталась. Мы с вами попали на крючок, и он сидит в нас крепко. Остается только молиться Богу, чтобы дело выгорело.

— Верите в Бога? — усмехнулась Жанна.

— Должно же у человека быть хоть что-то святое, — буркнул он. Разговор в таком тоне о Боге ему явно не нравился. — А вы, видимо, нет, раз спросили.

— Пока Бог не исполнил мои просьбы, — ответила женщина.

— А вы достойны того, чтобы он их исполнял? — иронически заметил Андрей. — В него не верите, праведной жизнью не живете. В церкви небось никогда не были. Чего же вы от Бога-то ждете? Изменитесь — и увидите, как он о вас заботиться станет. А по мне, так сейчас он на нашей стороне. В болоте не утонули, скоро дом Завьялова увидим. Какая вам еще помощь требуется?

Жанна махнула рукой:

— Мне — никакой, я пропащая. Дочь и родителей жалко. Они и так из-за меня намаялись. Да и не виноваты они, что им такая досталась. — Она хотела еще что-то добавить, но передумала, махнула рукой и, поморщившись, встала.

— Болит? — участливо спросил он.

— Терпимо, — отозвалась Жанна. — Долго еще?

Андрей достал карту.

— Километра два, не больше. Еще с час блуждать.

Жанну передернуло, и он это заметил. Ее впалые щеки пылали нездоровым румянцем, губы потрескались и кровоточили: она постоянно кусала их.

— У вас, случайно, не температура? — участливо спросил Андрей.

— Нет у меня никакой температуры, — буркнула женщина. — Я тут подумала: может, этот час — все наше время. Отыщем завьяловский дом, и его нукеры-охранники убьют нас. Что им стоит? Кругом глухие леса, топкие болота. Идеальное место, чтобы спрятать трупы. Разве я не права?

К ее удивлению, спутник не стал лукавить.

— Может, правы, а может, и нет, — проговорил он, срубив ладонью на ходу головку какого-то цветка. — Видите ли, если наш с вами работодатель послал нас сюда — значит, какие-то шансы у нас есть. Мне кажется, я разбираюсь в людях. Он не производит впечатления полного идиота. Наверное, если нет шанса — он не снаряжает экспедиции. Отсюда следует: шанс у нас есть, и мы будем дураками, если им не воспользуемся. Ну как? — Он взглянул на попутчицу, которая шла, слегка прихрамывая. — Настроение бодрее?

— Честно сказать? — Она сверкнула на него зеленью глаз. — Ужасное настроение. Черт бы побрал вашего хозяина и вас вместе с ним.

— Принимается, хотя он такой же мой, как и ваш, — расхохотался спутник, показывая крепкие зубы. — Кстати, не крыши ли завьяловского домика виднеются на горизонте? У вас хорошее зрение?

Жанна напряглась. Где-то вдалеке, на фоне серого неба, четко вырисовывались остроконечные красные крыши.

— Если больше никого нет в окрестностях — значит, мы нашли Завьялова. — Она попыталась улыбнуться, но скривилась от боли. — Черт, а я, кажется, в самом деле подвернула ногу.

— Пока обопритесь на меня, — посоветовал Андрей. — Не сочтите меня циником, но это даже к лучшему. Думаю, ни один мужчина не сможет отказать в ночлеге раненой, но очень привлекательной девушке.

— Подхалим, — буркнула Жанна, но хромать стала меньше. Вскоре тропка стала совсем узкой, превратилась в насыпь на маленьком круглом озерке, потом перешла в бревенчатый мостик, и они оказались на расчищенной поляне, обсаженной плодовыми деревьями, кустарниками и цветами. На яблонях под дымчатыми листьями краснели яблоки, словно прося, чтобы их сорвали, желтели груши, в кустах алела малина, ощетинившись колючками.