Проказница Амора - [75]

Нина почувствовала его движение, и спустя секунду он опустил их на кровать. Затем он откатился в сторону, а его рука скользнула под ее футболку. В тот момент, когда его пальцы коснулись обнаженной кожи на спине, Нина почувствовала себя так, словно внезапно воспламенилась.

Она не смогла остановить стон, который сорвался с ее губ, тем временем превращаясь в лужу необузданного желания.

Его искусный язык все глубже проникал и уговаривал ее тело почувствовать больше удовольствия, в то время как большой палец поглаживал кожу вдоль позвоночника. Нина дрожащими руками расстегивала пуговицы на его рубашки, но губы Амора слишком отвлекали ее, чтобы она могла сконцентрироваться на чем-то еще.

Она была не в том состоянии, чтобы заставить руки действовать согласованно.

Нина разочарованно вздохнула.

Амор мгновенно отстранился, чтобы взглянуть на нее.

– Что случилось?

– Я не могу расстегнуть эти проклятые пуговицы.

Смех Амора прозвучал музыкой в ее ушах. Он был словно мелкий теплый дождь, который проливается на нее, успокаивая.

– Почему бы тебе просто не оторвать их? Я знаю, ты в этом профи.

Нине не понадобилось еще одно приглашение. Спустя несколько секунд его разорванная рубашка приземлилась на полу. Однако, прежде чем Нина смогла прижаться к его груди, Амор стащил через голову ее футболку.

– Намного лучше, – заметил он, его глаза остановились на обнаженной груди Нины. Под его горячим взглядом она почувствовала, как твердеют соски. Нина заметила его хитрую усмешку, когда Амор посмотрел ей в лицо.

– О, да, намного, намного лучше. Я надеюсь, у тебя нет других планов на вечер, chйrie, потому что в мои намерения не входит снова выпускать тебя из своих объятий.

– Обещания, обещания. – Она неторопливо провела ногтем по его груди, рисуя круг вокруг соска. В то время как его мышцы были тверды, кожа была на удивление мягкой.

– Ты можешь положить это обещание в банк, оно так же надежно, как золото.

– Если бы за каждое обещание мне давали по пять центов, то... – Нина не смогла закончить, а вместо этого оказалась придавлена телом Амора, его теплый рот целовал ее губы.

– Успокойся, cherie, и позволь любить тебя. – Она никогда прежде не слышала, чтобы он говорил с такой нежностью.

***

Амор наслаждался ощущением теплого тела Нины под собой, ее восхитительные груди соприкасались с его грудью. Тепло ее тела просочилось в него и подожгло каждую клетку.

Она имела над ним непреодолимую власть. Ее запах окутывал, как если бы ограждал от всего остального. Нина была единственной женщиной, с которой он хотел быть.

Он уже ощущал голод по отношению к ней. С трудом он отодвинул его, чтобы не опошлять происходящее спешкой. Это будут воспоминания, которые они оба будут лелеять, событие, на которое они будут оглядываться с радостью.

Давала ли ему когда-нибудь другая женщина столько радости, посылала ли столько удовольствия через его тело? Лишь одни ее нежные стоны и вздохи разжигали в нем огонь.

Амор устроился между ее податливыми бедрами и позволил твердому члену нажать на ее сердцевину.

Даже через одежду он ощущал ее влажность и жар, когда она ответила ему, совершая волнообразные движения бедрами.

О, да, маленькая бомбочка так же сильно хотела его, как и он ее. Даже не ощущая ее эмоций, он знал это наверняка. И она его получит.

Он отстранился немного, чтобы дать своим рукам шанс погладить ее великолепную грудь. Твердые соски словно умоляли, чтобы их потрогали. Небольшие бутоны, розовые и твердые, торчали и приветствовали кончики его пальцев.

– Обещай мне, что ты больше никогда не будешь прятать это от меня под лифчиком, – Он хотел, чтобы эти зрелые фрукты всегда были доступны для его голодных рук, и никакая одежда не мешала бы им.

Все, что они должны чувствовать, это как его руки ласкают их, губы целуют, а рот жадно сосет.

Возможно даже, он вонзит в них клыки, когда будет кормиться от Нины. Член Амора сильно дернулся от этого эротического образа.

– Тебе не нравится раздевать меня? – Нина дразнила его, но Амор не возражал.

– О, мне нравится раздевать тебя, но я не хочу, чтобы что-то или кто-то обхватывал эти прекрасные груди, кроме меня. Я не хочу, чтобы лифчик касался их, это буду делать я. Я мог бы приревновать. – Амор будет завидовать бюстгальтеру, держащему ее округлых близнецов в течение дня, пока они подпрыгивают вверх-вниз.

Нет, он должен быть единственным, кому позволено это делать – поддерживать, сжимать и массировать их.

– Это приказ?

Амор потер пальцем ее сосок.

– Давай просто назовем это... предложением. – Он знал, что на приказ она отреагирует слабо.

Нина выгнулась в его руке.

– Еще... предложения? – Страстный взгляд, который она бросила на него из-под ресниц, заставил его сердце на мгновение остановиться. Она на самом деле искушала его предъявить больше требований? У него было припрятано несколько запросов, на счет которых он был бы не против, чтобы она соблюдала.

– Парочка. Если ты готова на них. – Он медленно размял податливую плоть в своей ладони. Затем его губы спустились на ее шелковистую кожу, и он позволил им скользить по соску.

Языком Амор провел по ее плоти, а его дыхание последовало за влажным следом на коже.