Происшествие - [68]

Вернувшись в Москву, она, едва поздоровавшись с родителями, бросила чемодан, позвонила лучшей подруге Галке и помчалась к ней рассказывать о том, что произошло.

Хотя ничего особенного не случилось, Галка слушала с горящими глазами.

— Ты знаешь, я думаю, он влюбился в тебя. Нет, что думаю! Точно говорю! Точно! — говорила Галка. — Тюльпаны! В наше время! Да нет, с какой тогда стати.

— Такой букет, ты не представляешь!

— А почему бы нет? — рассуждала Галка. — Ты говоришь, он разведенный?

— Да…

— Знаешь, лучшего мужа тебе не найти… — Сама Галка выскочила замуж в восемнадцать лет. Муж ее был художник, который почти все время проводил в своей мастерской, дочку воспитывали ее родители, поэтому Галка, несмотря на наличие семьи, была совершенно свободна и могла уделять время заботам об одиноких подругах.

— Он, знаешь, удивительный, — бормотала Лариса, — умный, внимательный, веселый.

— Прекрасно!

— Да, но я на два года старше…

— Подумаешь!

— Я не сказала этого, ну, что я старше.

— Господи, да кто считает! Не упускай случая. В тебя такой мужик влюбился… Надо как-то укреплять отношения.

Лариса едва дождалась утра, когда можно будет идти на работу и увидеть Анатолия. Оделась и накрасилась в тот день она особенно старательно. Она немножко волновалась, потому что не знала, как все-таки сложатся теперь отношения. Одно дело на отдыхе, другое на работе. Ведь, в сущности, кроме этого поцелуя в аллее, между ними ничего не было. Но нет, Лариса надеялась, что он тоже увлекся ею.

И действительно, в тот же день Анатолий позвонил ей.

— Как доехала? — весело спросил он. — Родители в добром здравии?

— Все нормально! А как ты?

— Ничего! Приехал в свою пыльную берлогу, попросил у соседей кусочек хлеба, попил чайку да и баюшки-бай.

— Бедный!

— Ничего, я привыкший. Вчера немного прибрал квартиру, а сегодня хочу сделать продовольственные запасы.

«Значит, сегодня мы не встретимся», — разочарованно подумала Лариса. И сказала:

— Хочешь, я тебе помогу?

— Спасибо, не откажусь. Только, может, я оторву тебя от каких-нибудь дел? Стирать, парить, жарить…

— Это делает мама. Жди меня у выхода после работы.

— Договорились!

Лариса положила трубку, быстро оглядела сослуживцев, не слишком ли бурно проявила она радость. Нет, все сидели, склонившись над бумагами и счетными машинками, для всех ее разговор — обычный разговор. И тут Лариса подумала, что, пожалуй, отношения с Чугуновым не надо афишировать. Неизвестно, как все сложится, а сплетникам только дай повод для разговоров. И потом, Чугунов все-таки заместитель начальника отдела, а она рядовая сотрудница. И еще эта разница в возрасте.

Ровно в шесть Лариса вышла из комнаты, особенно тщательно попудрившись и поправив прическу.

Толстый Котиков заметил ее старания и посмеиваясь сказал:

— Хороша, хороша, прямо как с витрины.

За сегодняшний день Лариса выслушала кучу комплиментов от сослуживцев. Она действительно посвежела за время отпуска, но главное — это было ее внутреннее взволнованное состояние.

Спустившись в вестибюль, Лариса увидела, что Чугунов уже ждет ее. Он был одет в вельветовый костюм, который Лариса видела на нем впервые. Мелькнула мысль, что костюм этот надет для нее. Кольская издали улыбнулась, помахала рукой. Они вышли на солнечную майскую улицу.

— Сразу в гастроном, — сказала Анатолий, — займем позицию.

Когда портфель был наполнен, Чугунов, чуть помявшись, сказал:

— Если у тебя нет других дел, хочешь, поедем ко мне, поужинаем.

Лариса, счастливо улыбнувшись, кивнула.

Они взяли такси и через двадцать минут стояли в прихожей квартиры Чугунова. Она, как всякая однокомнатная квартира, была невелика и довольно спартански обставлена, только необходимое, ничего лишнего. Дом Чугунова совсем не походил на квартиру Кольской, заставленную тяжелой старой мебелью.

— У тебя славно, — сказала Лариса.

— Я вчера все вымел и вымыл.

— Хозяйственный…

— Вполне, — серьезно ответил Чугунов. — Иди в комнату, включай телевизор и смотри, а я приготовлю ужин.

— Ну вот еще! У тебя фартук найдется?

Фартук нашелся, очень даже кокетливый, Лариса ревниво подумала: для кого это в доме хранится такой хорошенький фартук, — но ничего не сказала.

Лариса была единственной и поздней дочерью в семье, и родители тряслись над ней, выполняли все ее капризы. Мать никогда не допускала ее до хозяйства и до сих пор стирала ее колготки и лифчики. Поэтому Лариса почти ничего не умела делать, но она постаралась не показать свою неумелость и, кажется, преуспела в этом. Тем более что ей пришлось лишь нарезать хлеб да поставить на стол приборы. Яичницу Анатолий пожарил сам, отварил макароны, натер сыр.

Потом они поужинали за маленьким столом, сидя рядом на диване.

У Анатолия нашлась бутылка коньяка, и они немножко выпили…

— Кто ж тебе все делает в доме? — спросила Лариса. — Неужели сам?

— Конечно. Я, кстати, прекрасно готовлю. В семейной жизни мне не везет, вот и приноровился.

— Ты очень страдал, когда развелся с женой? — спросила Лариса. Ей хотелось услышать: «Нет, я не любил ее, я тебя люблю». Но Чугунов ответил смеясь, пожимая плечами:

— Представь себе, не помню. Как во сне все было. После развода думал, что больше никогда не женюсь, буду вечным холостяком.