Происхождение и эволюция человека - [48]

Первый этап (1900-1920-е гг.) отмечается объединением ранних генетических концепций (мутационизма, гибридогенеза) с представлением о естественном отборе как «решете», просеивающем в среду новые формы организмов, возникшие путем мутаций или скрещиваний. Впервые обнаруживаются реальные факты генетического полиморфизма в структуре вида гомо сапиенса и его географическое распространение в человеческих популяциях. На этом этапе начинает формироваться популяционная генетика человека с элементами эволюционного подхода в исследованиях индивидуальной и групповой изменчивости.

С давних времен стоял вопрос, каким образом возникают эволюционные новшества, будь то новые адаптивные свойства или новые виды, а тем более семейства, отряды и т. д. В раннем трансформизме он решался простым способом, отраженным в афоризме — «из яйца рептилии сразу вылетает птица». По существу подобное же сальтационистское представление было использовано в мутационной концепции эволюции: новые виды возникают скачком в результате одного наследственного изменения, отбор лишь сохраняет благоприятные вариации. В предельно упрощенной форме такое утверждение прокладывало путь к объединению генетики и концепции отбора в «мутационно-селекционистской модели» эволюции.

Мутационная теория в приложении ее к объяснению антропогенеза нашла поддержку у дарвинистов старшего поколения. И.И.Мечников писал: «Приходится допустить, что некоторые виды организмов не подчиняются медленному развитию, а появляются внезапно, и в этом случае природа делает скачок… Человек, вероятно, обязан своим происхождением подобному же явлению». Как известно, Дарвин настаивал на постепенном накоплении отбором мелких наследственных преобразований, но допускал и скачкообразные изменения (спорты). Под напором экспериментальных данных ранние генетики отвергли основное положение дарвинизма и выдвинули антитезис, гипноз которого на умы даже убежденных дарвинистов приводил к размышлениям в сальтационистском духе. В применении к объяснению происхождения человека подобные высказывания были, конечно, допустимы в какой угодно вольной форме — ведь их не проверишь в эксперименте.

Становление популяционного и эволюционного направлений в генетике исходно заключалось в исследованиях генетического полиморфизма в популяциях, или наличия в них нескольких форм, различающихся наследственными признаками, например, зеленых и бурых по окраске у богомолов. Данное направление прямо находилось в русле эволюционного синтеза, так как устойчивое соотношение генотипов выражает адаптивное состояние популяции в целом, создаваемое и поддерживаемое отбором в среде ее обитания. Зеленые формы богомолов предпочитают посещать зеленые части растений, бурые формы располагаться на темной поверхности стволов деревьев и других предметов, где те и другие мало заметны для уничтожения их хищниками. Адаптивный характер генетического полиморфизма вскрывается и в исследованиях структуры человеческих популяций, но путь к этому был долог, так как действие естественного отбора по его созданию далеко не столь очевидно в сравнении с популяциями животных.

Стартовым началом в зарождении популяционной, а затем и эволюционной генетики считаются работы английского математика Г. Харди и немецкого врача В. Вейнберга, опубликованные независимо в 1908 г. В их основу положено правило Г. Менделя о расщеплении потомства по генотипу в равном количественном соотношении гомозигот АА и аа (обеих по 25%) и гетерозигот Аа (50%). Закон Харди-Вейнберга отражал стабильное из поколения в поколение соотношение генотипов в идеализированной популяции, неограниченной по численности, без мутационного процесса и изоляции, а, следовательно, и без действия естественного отбора. Этот закон имел такое же исходное значение для развития популяционной и эволюционной генетики, как понятия абсолютно твердого или абсолютно черного тела в теоретической физике.

Идеализированные популяции существуют в мыслительных моделях, в реальности же происходит непрерывное изменение их генофонда в результате мутационной изменчивости, скрещивания особей и отбора. Количественная формализация устойчивости генетической структуры популяции в законе Харди-Вейнберга стала отправным пунктом для понимания ее реального эволюционного преобразования.

Закон генетической стабильности человеческих популяций Вейнберг пытался демонстрировать на городском населении Вюртемберга, используя регистрационные документы по бракам и родословным линиям. Он обратил также внимание на необходимость изучения динамики популяционного наследования, в частности, широко распространенных болезней (туберкулеза, диабета, подагры, психопатий). В заключение Вейнберг отмечал: «Данное исследование, проведенное на основе тщательного анализа нового материала, должно доказать, что применением новых методов можно проникнуть в сущность наследования у человека». Под новым материалом и новыми методами имелись в виду массовые количественные исследования фенотипического облика человеческих сообществ и использования для изучения наследования признаков у людей математической обработки данных.