Проигрыш — дело техники - [54]

— Виктор, какой сюрприз, я полагала, ты в редакцию и носа не кажешь! — Анхела Санабрия сидела за компьютером; возле клавиатуры стоял стакан с красным вином. — Очень рада видеть тебя!

— Послушай, мне нужна твоя помощь. Я выпросил в архиве вот этот снимок, он из твоего репортажа с похорон Перейры Антунеса. Ты можешь сказать мне, кто эти люди? — Силанпа ткнул пальцем в несколько лиц. — Знаешь их?

— Та-ак, погоди-ка… Да, это советник от консерваторов, Марко Тулио Эскилаче. Вот другой советник, Карлос Вильярин… Этих не знаю… Эту сеньору зовут Сусан Кавьедес, бывшая артистка кабаре, а позади стоит Анхель Варгас Викунья, глава строительной компании. Это исполнительные директора фирмы Перейры Антунеса, это представители ее партнера, американской компании «Холлимун инкорпорейтед»… Больше никого не знаю.

— А артистка пользовалась большой известностью?

— Да нет, не очень. Иногда выступала в кабаре «Лос Андес» в составе музыкальных ревю и кафешантанов. Я помню ее, потому что она работала с Фанни Майки, но с тех пор тысяча лет прошло, не меньше. Думаю, Кавьедес наверняка уже сошла со сцены.

— Спасибо тебе огромное, Анхела!

— Ты неважно выглядишь, и лицо у тебя грустное…

— Устал просто, да к тому же не выспался.

— Позвони как-нибудь, вместе сходим попьем кофейку. — Она окинула его долгим взглядом. — Виктор, я дам тебе один дурацкий совет: если будешь встречаться с кем-то из начальства, сними пиджак и повесь его на руку — у тебя на рукаве шов разошелся. Ты, наверно, не заметил?

— Нет, спасибо, что сказала! Я тебе позвоню. Чао!

Силанпа вернулся в архив с перекинутым через согнутую руку пиджаком и включил компьютер. Он был уверен, что кабаре «Лос Андес» числилось в списке имущества Тифлиса. Да, так и есть! Теперь многое прояснилось. Он вернулся в редакцию полицейской хроники, сел за свой стол и стал переписывать начисто статью, которую начерно уже набросал у себя в блокноте.

РАСПЛАТА ЗА СОБСТВЕННОСТЬ?

Редакция, Богота. Полиции пока не удается размотать клубок причин и следствий, в котором запуталось расследование дела посаженного на кол неизвестного мужчины, чей труп обнаружен на берегу озера Сисга 16 октября сего года. Как сообщил в беседе с вашим корреспондентом начальник полицейской бригады № 40 капитан Мойя, только одно обстоятельство не вызывает сейчас никаких сомнений: «Собранные к настоящему времени факты и улики позволяют сделать вывод, что совершенное убийство не имеет очевидного и прямого отношения к известным криминальным элементам как в столице, так и в общенациональном масштабе, то есть, к наркоторговцам, военизированным и партизанским группировкам». По утверждению полицейского начальника, не исключается участие в организации загадочного преступления некоторых заметных представителей гражданской общественности, и, цитируя слова Аристофанеса Мойи, «не обязательно ее низких или средних слоев, которым наиболее присуща склонность к уголовным правонарушениям по причинам трагического и чаще всего бытового характера». Данное заявление дает основания полагать, что речь может идти «об убийстве с имущественными целями», хотя и не исключает, как видно из сказанного выше, выдвижения новых версий в ходе расследования. Как бы то ни было, в распоряжении полиции уже имеются имена нескольких вероятных кандидатов на идентификацию с обнаруженным трупом, которые пока держатся в тайне по соображениям безопасности, а также из уважения к чувствам близких людей и родственников убитого.

Силанпа оставил на экране монитора файл с готовым текстом статьи и короткой припиской, адресованной Эскивелю: «На послезавтра». После этого ушел из редакции, ни с кем не попрощавшись, и сразу поспешил в лабораторию судебно-медицинской экспертизы.

— Да, — сказал Пьедраита, — песочек тот же самый, что и в кишках толстяка. Обычный морской песок, ничего сверхъестественного.

— А можно установить, из какого района побережья?

— Есть следы нефти и мазута. Возможно, из-под Барранкильи или Санта-Марты, откуда-то из тех мест, но определить точно непросто.

Потом Силанпа поехал в комиссариат к капитану Мойе. Он застал полицейского начальника в очень сосредоточенном состоянии, с закатанными рукавами форменной рубашки, сидящим за письменным столом с рассыпанными по нему пластмассовыми детальками. Капитан старательно складывал детальки одна с другой, сверяясь со схемой, разложенной поверх телефонного аппарата. Сборный конструктор фирмы «Равелль», модель броненосца с немецким вымпелом на флагштоке.

— Мой дорогой журналист! — обрадовался Мойя. — Давненько вас не было видно, несколько дней, не меньше! Я уж, грешным делом, подумал: может, вас упаковали и отправили почтовыми посылками в разные концы страны?

— Нет, как видите, я цел и в полном вашем распоряжении. Это корабль времен Второй Мировой войны?

— «Граф Шпее», гордость германского флота! — восторженно подтвердил Мойя. — Затонул в акватории порта Монтевидео, подорвался на собственной торпеде только ради того, чтобы не быть потопленным англичанами, поджидавшими его на рейде!

— Черт возьми, капитан, я и не знал, что вы увлекаетесь военной историей!