Проигравшие победители. Русские генералы - [16]

Во время войн, которые почти непрерывно велись в эпоху Екатерины II, фактически теряли всякую силу все законоположения о чинопроизводстве и даже правила баллотировки; право жалования в чины до подполковника включительно бесконтрольно предоставлялось главнокомандующим армиями. Учитывая тот факт, что главнокомандующими были лица, обладавшие значительной властью при дворе и весомыми личными заслугами, они производили назначения по своему усмотрению, нередко и через чин, даже не сообщая коллегии о произведенных.

Правда, стоит отметить, что, несмотря на нарушения законодательства, фаворитизм и интриги в военных вопросах, армия во времена Екатерины II достигла весьма высокого уровня развития и имела много хорошего. Императрица сравнительно редко ошибалась в выборе своих помощников, и в числе характерных черт боевого генерала старой Екатерининской школы можно отметить необыкновенное благородство, удивительную способность подавить свое личное честолюбие, забыть свое личное «я» в те минуты, когда речь шла о пользе и славе родины. Н. Морозов приводит удивительный пример вышесказанному. В сражении при Кульме русскими войсками руководил Остерман-Толстой. После его тяжелого ранения в командование армии вступил Ермолов – личный враг Остермана-Толстого. Бой закончился победой русских войск, и в реляции императору Ермолов весь успех приписал мужеству войск и умелому руководству своего предшественника. Александр I по представлению Ермолова наградил раненого военачальника, послав своего флигель-адъютанта к Остерману-Толстому с орденом Св. Георгия II степени. Генерал сказал императорскому посланнику: «Этот орден должен принадлежать не мне, а Ермолову».

Система Екатерины II полного доверия исполнителю была на руку талантливым людям, получавшим широкое поле для развития своих сил и способностей, так армия вырастила целую «стаю славных Екатерининских орлов» с большим здравым смыслом, громадной независимой волей и энергией. Именно в этих условиях смог вырасти и развиться, например, оригинальный суворовский талант.

В 1796 г., в царствование Павла I, в системе военных чинов произошли изменения, имевшие целью, в частности, достичь большего соответствия между отдельными родами войск и систематизировать чинопроизводство. В первую очередь было указано, что повышение во все офицерские чины должно производиться не иначе как с утверждения самого государя, по представлениям Военной коллегии, основанным на аттестации полковых командиров и других начальников, которые имели равную с ними власть. Все чинопроизводство должно было объявляться в так называемых «парольных приказах», которые потом перешли в форму «Высочайших указов» или «Высочайших приказов о чинах военных», отмечал С. В. Волков. Тем самым отнимались прежние права главнокомандующих и фельдмаршалов производить в чины, минуя военную коллегию. Правило баллотировки, ранее служившее основанием для производства в чины и нарушаемое во время Екатерины II, постепенно уступило место производству, основанному на одном старшинстве, при особой аттестации ближайшего начальства. Р. Пайпс отмечал, что политика Екатерины II в отношении государственных чиновников привела к тому, что 13 сентября 1767 г. было принято решение, согласно которому вошло в правило повышать всех государственных чиновников, прослуживших в своем чине минимум семь лет, автоматически на следующую ступеньку, т. е. вне зависимости от их личных качеств, достижений или наличия свободных должностей. Павел I позже сократил этот срок для большинства чинов до четырех лет.

Дореволюционный историк В. А. Евреинов пришел к заключению, что «признание законом самостоятельного значения «табельного» ранга как чина» произошло при Екатерине II и Павле I; «сначала в виде частной меры, а потом в 1767 г. как общее правило установлено было отдельное от должности повышение в классах против класса, присвоенного занимаемой чиновником должности».

Порядок автоматического повышения чиновников по старшинству позднее был перенесен и в армию, что совпало и явилось как бы следствием мер правительства для недопущения недворян к производству в офицеры (воинский устав 1796 г., указ 17 апреля 1798 г.), и в числе прочего понизил качество офицерского состава в дальнейшем.

С конца XVIII в. производство в обер-офицерские чины совершалось по старшинству и на вакансии, рассчитывавшиеся по каждой части отдельно для каждого чина. Право представления к производству в следующий чин принадлежало командиру части, который обсуждал этот вопрос со всеми штаб-офицерами, но решение принимал единолично и нес всю полноту ответственности за правильность выбора.

Таким образом, прежнее, установленное Петром I производство по выбору окончательно исчезло из законодательства при Павле I, оставшись в нем только в виде исключительной награды за особые отличия в основном для военного времени.

При Павле I, считавшем, что главное в армии – механическая слаженность войск и исполнительность, а инициатива, самостоятельность вредны и недопустимы, военная служба стала не высоким призванием, налагающим тяжелые обязанности, а выгодной карьерой, дающей почет и наживу. Исчезли высокие идеи, истинный военный дух в воспитании армии (солдат и офицеров), высокое искусство управления войсками было сведено на степень простого ремесла командования. Изменились и взгляды руководителей армии. На первое место выступили личная выгода, собственное благополучие, опасение лишиться материальных благ, изменились отношения рядовых и командиров. Продолжала действовать теория дворянского сословия о приоритете дворянства старинных родов и в виде протекции влиять на продвижение по службе. Дальнейшие изменения, происходившие в русской армии, не только не устранили негативные явления «павловской гатчинщины», а, напротив, усилили их и возвели в порочную и нелепую систему назначений, чинопроизводства, влияние которой продолжалось до Великой войны.