Прохладное небо осени - [17]
– Но он столько лет не хотел...
– Человек ко всему привыкает, – мудро заметила Лилька. – К своим увечьям и даже к своим уродствам. А ему ведь нечего стыдиться. Он же не опустившийся, спившийся калека. Кстати, он защитил докторскую, я тебе не говорила?
– Фу-ты, – сказала Инесса. – Ты вообще что-нибудь мне говорила?
– Ну прости. И между прочим, если ты встретишь его на улице, то и не заметишь ничего – он часто даже без палки ходит.
– Я иногда думаю: для всех война кончилась, и для тех, кто убит, и для тех, кто остался жить. Только для тех она не кончилась и не кончится никогда, кто каждый день прицепляет протезы к култышкам и для кого каждый шаг вверх или вниз или не по гладкой дороге до сих пор и навсегда – усилие, боль, преодоление. Другие могут забыть, не вспоминать, а у этих все всегда при них.
– Если бы человек не умел преодолевать себя, свои несчастья, увечья, невзгоды, потери – род людской уже вымер бы, это я тебе говорю, – убежденно сказала Лилька. – Как врач и старая женщина.
– Слушай, старая женщина, – сказала Инесса, – наш коньяк выдохнется... А на этом свойстве человека – способности все преодолеть, все вытерпеть – в мире свершается немало зла, ты согласна?
– Как я рада, что ты приехала! – вместо ответа сказала Лилька. – Если бы ты знала, как я рада! – Она помолчала. И ешь, пожалуйста. Этот форшмак я готовила специально для тебя. Помню, как ты любила мамин. Мой – не хуже, можешь убедиться.
– Ты помнишь?..
Неужели прошло двадцать пять лет с тех пор, как она последний раз была в этом доме?.. Двадцать пять лет, целая жизнь, а отчего это ощущение, будто и не было их вовсе? Будто выйдешь сейчас на Невский –и, как бывало, встретишь на каждом шагу знакомых девчонок и мальчишек, и Володька Андреев непременно попадется им с Лилькой около Казанского собора или «Европейской» гостиницы – по-мальчишески неумело притворится, что совсем случайно оказался на их пути, а Лилька зальется краской, она совсем не умела скрывать свои чувства...
– Ты ведь ужасно была влюблена в Володю?
– Ужасно, – улыбнулась Лилька. – Я тебя иногда просто ненавидела. Не за то, что он любит тебя, а за то, что ты смеешь не любить его... В какой-то четверти я чуть не по всем предметам нахватала двоек, никакие науки не лезли мне в голову. Мама водила меня к невропатологу. Боже, как мы дорого стоим нашим родителям и как поздно начинаем это понимать.
– А интересно, Володька догадывался?
– Ну, во-первых, кому это теперь интересно? Во-вторых, догадывался. Но я же была его душеприказчица, свой парень, и дорожила этой ролью.
За шкафами щелкнула ручка двери, тихо, будто крадучись, кто-то вошел. Прошелестело снимаемое пальто.
– Оля, – прислушавшись, сказала Лилька. И Оля появилась из-за шкафов.
Откуда они все, эти девчонки, рожденные в войну или сразу после, такие в большинстве эфирные, тонюсенькие, длинноногие? Вон даже у Лильки – длинноногая. Инесса глядела на девушку. Нос у Оли тоже большой, но чуть-чуть меньше, чем у матери; чуть-чуть, самую капельку прямее линия от переносицы ко лбу – и нос этот уже не портит, а украшает бледное овальное личико.
– Здравствуйте, – сказала она Инессе.
– Узнаешь? – спросила Лилька.
– Узнаю, – Оля улыбнулась. – Мы с папой и мамой были у вас в Москве, когда ехали из Крыма. Я была совсем маленькая. Тетя Инна. У вас запоминающаяся внешность.
– Садись с нами, поужинай, – засуетилась около дочки толстая Лилька – и Инесса увидела Олину бабку, точно так же с первым инстинктом – накормить.
– Не хочу, – сказала Оля. – Спасибо. – Она прошла к креслу около приемника. Походка лениво-изящная, как у манекенщицы.
– Господи, – в сердцах сказала Лилька. – Ты мне можешь объяснить нынешних детей? Ведь не на деликатесах выросла, неужели самого малого хватило, чтобы пресытиться?
– Мама, – сказала Оля, – ну что ты шумишь? Я пообедала в институте.
– Когда это было?
– Ты хочешь, чтобы я была толстая, как ты.
– Я хочу, чтобы ты была здоровая!
– Ха! Доктор, отделением заведуешь, а не знаешь, что нет ничего вреднее для здоровья, чем лишний вес.
– Тебе до лишнего еще килограммов десять, – сказала Лилька. – Ладно, мы не обращаем на тебя внимания. Не хочешь – не ешь. Вот твоя тарелка, вот твоя вилка, и все на столе.
Оля включила радио, настроила на какую-то эстрадную музыку, слушала, отбивая кончиком туфли такт. Она о чем-то напряженно думала, поглядывая то на мать, то на Инессу. Лилька тоже заметила:
– Что с тобой?
– Ничего, – не сразу ответила Оля.
– Я принесу жаркое, – сказала Лилька.
Она ушла на кухню, и в это время Инесса спросила Олю:
– Ты ведь в Герценовском учишься? Довольна?
– Довольна, – сказала Оля. Она смотрела на Инессу, как бы изучая. – Тетя Инна, я не знала, что вы приехали... Через полчаса придет Миша... – Она пересела к столу, поближе к Инессе, подчеркивая доверительность, с какой хочет ей что-то сказать.
– Кто это – Миша? Оля слегка замялась.
– Это мой жених.
– Очень хорошо, – сказала Инесса, несколько растерявшись. Как и Катюша, Оля для нее все еще оставалась ребенком. И вдруг – жених. Это было странно, но, увы, естественно. Сейчас одна за другой пойдут свадьбы детей. Вот – Варварина Тася. Оля. – Я буду рада с ним познакомиться.
Валерия Викторовна Перуанская – писатель-прозаик, член Союза писателей Москвы, родилась 20 декабря 1920 г. Работала редактором в отделе прозы журнала «Дружба народов», сотрудничала с «Новым миром», «Вопросами литературы» и другими «толстыми» журналами. В 1956 г. вышла в свет ее небольшая книжка «Дети вырастают незаметно», состоящая из двенадцати коротких рассказов. Каждый рассказ – это реальный сюжет, выхваченный из жизни эпизод, это добрый совет и напоминание родителям, «сколь важно все замечать», ничего не пропустить и не упустить, как важно суметь вовремя отойти в сторону, проявить понимание, такт, дать возможность дочери или сыну самостоятельно решить свои проблемы.
Валерия Викторовна Перуанская – писатель-прозаик, член Союза писателей Москвы, родилась 20 декабря 1920 г. Работала редактором в отделе прозы журнала «Дружба народов», сотрудничала с «Новым миром», «Вопросами литературы» и другими «толстыми» журналами. В 1956 г. вышла в свет ее небольшая книжка «Дети вырастают незаметно», состоящая из двенадцати коротких рассказов. Каждый рассказ – это реальный сюжет, выхваченный из жизни эпизод, это добрый совет и напоминание родителям, «сколь важно все замечать», ничего не пропустить и не упустить, как важно суметь вовремя отойти в сторону, проявить понимание, такт, дать возможность дочери или сыну самостоятельно решить свои проблемы.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.