Прохладная тень - [56]
Подобно жизни.
Это было чувство из тех, что не поддается осмыслению, не привязывается ко времени, чувство, память о котором слишком быстро ускользает.
Она так его любила. Очень сильно любила.
И боялась, что никогда не завладеет им, не по-настоящему.
В тот вечер, когда она уходила чтобы поработать, Эдди остановил ее. Привлек в свои объятия.
«Поставь песню для меня»
Какую песню сыграть мужчине, так много отдавшего миру? Потому что Мэдди понимала, что хотя Джейсон был Риком Бэком, им же был и Эдди.
Становилась ли она для него ношей? Если он хочет, чтобы она ушла, то она уйдет. Она будет жить дальше.
В конце концов, уходить ей удавалось лучше всего.
Он поцеловал ее на прощание.
На работе Брайан должно быть почувствовал подавленность Мэдди.
«У вас с Эдди все в порядке?»
Она покачала головой не в силах говорить об этом. Она хотела бы снова оказаться в своей квартире, хотела бы иметь нору, где можно спрятаться, разложить мысли по полочкам и погоревать, если придется.
«Не хочется сваливать это на тебя, но не могла бы ты проверить и решить подходит ли это для эфира?» Он бросил ей кассету.
Мэдди поймала ее обеими руками. Без надписи, без намека на содержимое.
«Конечно» Это отвлечет ее от мыслей об Эдди. «А что это?»
«Друг занес»
Она скорчила гримасу.
«И попросил тебя запустить, не так ли?»
«Вообще-то, он хотел, чтобы ты прослушала это. Все равно ты сумеешь лучше оценить подобное»
«Я послушаю»
В два часа ночи Мэдди вспомнила о кассете.
Она только что поставила последовательность из четырех песен, потому вытащила плеер, надела наушники, вставила кассету и откинулась в кресле.
Сначала послышалось только шуршание пленки. Потом… музыка.
Баллада. Чарующая. Почти мистическая…
Эдди.
Это не мог быть никто кроме него. Вот что он имел в виду, прося поставить песню для него.
Его голос. Боже, его голос. После него Рик Бэк звучал подобно младенцу в мире взрослых.
Он был настоящим. Он пробирался внутрь, разрывая на части. Жесткий. Болезненный. Полный надрывных эмоций.
Любви.
Когда умолк последний аккорд, Мэдди нажала кнопку перемотки и проиграла песню заново.
В его музыке были изъяны. Чудесные, волшебные изъяны.
В пении был момент, в припеве, что немного выбивался из звучания, когда его голос надламывался. И этот звук притягивал ее сердце.
Когда последняя нота отзвучала, Мэдди закрыла глаза и откинулась на спинку, пытаясь вернуться на землю, ожидая пока сойдет гусиная кожа.
Она не могла пошевелиться. Он сказал ей правду по своему, самым лучшим способом, с помощью музыки.
Началась новая песня.
Песня оборвалась внезапно.
Мэдди сидела, прижав руку ко рту, смеясь и плача одновременно.
Она наконец-то поняла, как запросто она отдалась ему в тот первый раз. Потому что это не было впервые. Он притрагивался к ней годами.
Он был тем единственным.
Он всегда был единственным.
Эдди был сладкой болью музыки в ее душе.
Она должна поговорить с ним, должна увидеть его. Прямо сейчас.
Она сунула кассету в сумочку и направилась к двери, остановилась, вернулась в кабинку и установила обратку когда доиграет диск. Затем развернулась и побежала.
Наружу.
На парковку.
Там, в вольфрамовом уличном освещении стоял Эдди, прислонясь к переднему крылу ее автомобиля, сложив руки на груди и скрестив ноги в щиколотках. Старался выглядеть непринужденно. Она видела его насквозь, отстраняясь от машины, он двигался немного оцепенело, будто бы простоял так пару часов.
«Рик Бэк не умер той ночью четыре года назад, не так ли?» спросила она.
«Нет»
«Джейсон это Рик Бэк, правда?»
«Я пообещал матери Рика, что не скажу никому ни слова»
Она не могла проклинать его за столь стоическое благородство. В его молчании была сила, а не слабость.
«Я не расскажу» сказала она.
«Я знаю»
«Ты написал музыку, но не мог сыграть ее на людях. Потому заставил Рика сделать это. Я права?»
«Если коротко»
«А как насчет Эвелин? Она знает про Рика?»
«Эвелин?»
«Тетя Рика»
«Ты говоришь про Эвелин Стойкович?»
«Она была домовладелицей Энид»
«Ах» — Он выглядел так, будто она только что привела его туда, где ему не хотелось быть. — «Эвелин любит говорить всем, что она тетя Рика, но это не так. Приготовься к шоку. Ее сынок оказался тем парнем, что подстрелил Рика»
Мэдди полагала, что она догадалась обо всем, но сказанное им она не могла представить себе и во сне.
«Не понимаю. Разве он не из Калифорнии?»
«Да, но он навещал свою мать здесь в Честере, когда мы давали концерт. Эвелин всегда думала, что я нанял ее сына для убийства Рика. Правда, вероятно, была слишком тяжела для нее. По крайней мере, таким образом она может убеждать себя что сына ее нельзя винить до конца»
«Бедная Эвелин»
Когда Ларк случайно нашла в пруду труп убитой женщины, она еще не догадывалась, что с этого мгновения ее жизнь полностью изменится, и уж тем более не думала, что ей суждено стать добрым ангелом для человека, обвиняемого в убийстве бывшей жены. Даже подозревая его во всех смертных грехах, она не смогла не поддаться дьявольскому обаянию этого простого парня, прозванного “мечтателем” за его странную любовь к земле и заботы о братьях наших меньших. Впервые в жизни она встретила настоящего мужчину, и, какие бы опасности ей ни грозили, она не намерена выпускать свое счастье из рук.
Прожив с Остином двадцать лет, Молли вдруг поняла, что больше не может вести эту безликую, не окрашенную какими бы то ни было чувствами жизнь. Она сбежала от мужа, а прежде всего от самой себя – той холодной женщины, в которую превратилась с годами. Но едва она ощутила вкус новой жизни, как неожиданная трагедия заставила ее вернуться домой. Когда-то сильный, а теперь беспомощный, как ребенок, Остин слишком горд, чтобы признаться, как остро нуждается в ней, и не только в ее заботах, но и в любви.
Выходя замуж за богатого, красивого, влиятельного Донована Айви, Сара не могла предположить, что связала свою жизнь с чудовищем. Не видя выхода, она почти смирилась с его издевательствами… пока в ее жизни не появился Нэш, репортер из бульварной газетенки. Он спас Сару, когда та пыталась покончить с собой, но даже после ночи близости продолжал считать ее избалованной, капризной дамочкой, вздумавшей развлечься на стороне. Это заблуждение едва не стоило им обоим жизни…
Клео Тайлер не уверена в своем даре ясновидящей, но желание заработать побуждает ее откликнуться на приглашение шерифа провинциального городка с громким названием Египет. В паранормальные способности Клео не верит и помощник шерифа Дэниэл Синклер, считая ее шарлатанкой и мошенницей. Но что означают тогда ее странные видения, уносящие Клео то в прошлое, то в будущее, давая ей шанс вмешиваться в события и изменять их ход? И узнавать тайны, которые скрывал этот тихий провинциальный городок?
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.
В двенадцатый том собрания сочинений вошли два независимых романа и повесть, относящаяся к циклу «Аллан Квотермейн».
Это является продолжением моей первой книги «Драконы синего неба». Все пошло не по плану, и главная героиня очутилась в настоящем логове вампиров, да причем еще и с амнезией. Сможет ли она что то вспомнить и вернуться к своему суженому? Что же сможет помешать планам Женевьевы…
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .