Прогулки по чужим ночам - [14]

— Гражданка Климковская?

Крупный экземпляр, еще молодой, вполне приглядный. Только глаза, холодные и прозрачные, портят впечатление.

-Да.

— Капитан Остапов. Я должен задать вам несколько вопросов.

— Я слушаю.

За спиной у капитана сбились в кучку мои соседки по дому с возбужденным блеском в гноящихся глазах. С такими лицами ходят на чужие похороны, чтобы посмотреть на покойника, или на свадьбы, чтобы поглазеть на молодоженов.

— Проходите в помещение.

Я приглашаю парня в общую кухню и закрываю дверь перед самым носом Ивановны, которая уже примерилась просочиться в коридор с надеждой обо всем узнать. Я вовремя заметила ее маневр и хлопнула дверью в сантиметре от ее крючковатого носа. Вот пусть теперь выклюет себе печень, старое чокнутое чучело.

— А вы не слишком любите своих соседей.

— А вы что, своих обожаете?

— Нет, но...

— Но — что? Разрешаете им свободно передвигаться по вашей квартире, слушать ваши разговоры, лезть в ваши дела?

— Конечно, нет.

— Тогда с какого перепугу вы завели разговор о любви к соседям?

— Вы все сейчас поймете. Скажите, гражданин Коротин Александр Иванович здесь прописан?

— Да. Вон там его комната, она открыта. Это его кухня и его «удобства».

— А вы где?..

— Моя комната изначально была большого метража, я ее перестроила под отдельную квартиру, разрешение из архитектурного управления у меня есть.

— Понятно. Так, может, поговорим у вас?

— Нет. Вы хотели о чем-то спросить? Я вас слушаю. И мой слух одинаково хорош и здесь, и в моей квартире.

— Значит, вот вы как решили... что ж, — в его голосе слышится угроза. Ну еще бы! Кто-то посмел сделать не так, как он того пожелал! — Тогда скажите, в каких отношениях вы находились с гражданином Коротиным?

— Он здесь живет, я покупаю ему выпивку и кормлю его.

— Почему?

— Потому что его мать, Коротина Елена Антоновна, оформила на меня дарственную — вот эти самые хоромы мне подарила — с тем что я обязуюсь ухаживать за ней, а потом и за Сашкой, не позволить ему окончить свои деньки на свалке.

— Значит, фактически вы имеете право выгнать его в любой момент? Договоренность была устной?

— Всецело устной, и по закону — да, могу выгнать, но не выгоню.

— Но ведь он пьяница и сосед очень неприятный, не так ли?

— Он пьяница, неряха и ничтожество, но абсолютно неагрессивный, спокойный, безобидный. Это вам старые дуры о нем чего-то наплели? Не верьте им, у них мозги никогда не водились, Сашка нормальный мужик, просто слабый, безголовый. Антоновна хорошо это знала, потому и договорилась со мной.

— Вот как?

— А что случилось? В чем вы подозреваете Сашку, что он натворил?

— Дело вот в чем... видите ли, Элиза Игоревна, вашего соседа час назад убили. Кто-то всадил в него две пули. Похоже на работу профессионала.

— Вы... что вы имеете в виду? Сашку застрелили? И теперь вы подозреваете меня в том, что я наняла какого-то киллера, чтобы убить его? Так вот к чему были все эти разговоры о нелюбви к соседям? Вы решили, что я таким образом решила избавиться от Сашки, так, капитан Остапов?!

— Да... то есть нет. Сначала мы выдвигали такую версию, не буду скрывать. Но потом я поговорил с вами и поменял свое мнение. У вас была возможность законным путем выселить Коротина из квартиры, но вы этого не сделали. Скажите, где он покупал одежду?

— Ну что он мог покупать, если не работал? Я покупала Сашке в «секонде», и мой друг Вадим отдавал ему старую обувь, куртки — размер у них практически совпадает. Совпадал...

— Скажите, серый в полоску костюм вы ему купили?

— Нет, костюмы в «секонде» не попадаются почти.

— А вы не знаете, где он мог раздобыть костюм?

— Понятия не имею. Я с самого утра была на работе, вернулась недавно. Сашку я этим утром не видела, он спал, наверное, я оставила ему еду и бутылку пива — здесь, на столе, и ушла.

— Соседки говорят, что Коротин вышел утром, потом вернулся с каким-то пакетом, а после снова вышел — уже в костюме.

— Ну, значит, так оно и было, но я не в курсе. Я вам уже сказала, что Сашку не видела, но утром он был дома и жив-здоров, я слышала, как он храпит. И завтрак съел, до сих пор тарелки в мойке, видите?

— Понятно. Я могу осмотреть его комнату?

— Пожалуйста, вот его дверь, не заперта.

— Пригласите еще кого-нибудь из соседей.

— Нет необходимости. Вадим, иди сюда.

Рыжий вышел в коридор. Господи, ну кто бы мог подумать, что из тощего заморыша вырастет такой здоровенный парень! Остапов исподлобья посмотрел на него и промаршировал в Сашкину комнату.

Сашка никогда не запирал свою дверь на ключ — брать там было нечего. Комната почти пуста — неприбранная кровать с грязным бельем, шкаф с одеждой, несколько фотографий молодой Антоновны... и моя — на зеркале.

Я давно не заходила к нему и понятия не имела, что он держит у себя мою фотографию. Черт, я почти ничего о нем не знала, кроме того что он — слабак и ничтожество. А теперь уже ничего и не узнаю, с его смертью порвалась ниточка, которая связывала его мир с моим. Я никогда не узнаю, как именно он видел мир.

— Негусто. — Остапов открывает шкаф. — А где он держал документы?

— Кажется, в ящике стола. Паспорт и что-то еще.

— Да, нашел, спасибо. Скажите, у него бывали гости?