Прогулка в небесах - [50]

Тихонько поскреблась в хозяйскую спальню, тишина. Постучала более настойчиво, опять никакой реакции. Повернула ручку, и дверь беззвучно отворилась. Как только вошла, сразу же зажёгся свет, но спящего это нисколько не потревожило. Его тревожило что-то другое, эфемерное и, похоже, кошмарное. Грэйн вздрагивал, невнятно бормотал и не проснулся, даже когда я его позвала. Волосы разметались, их полупрозрачные кончики блестели как разлитое по подушке и застывшее стекло. Позвала его громче, не помогло. Протянула руку и осторожно потрясла лорда за плечо. Грэйн дёрнулся, а в следующее мгновение схватил меня за руку, дёрнул, перекидывая через себя. Больно завернул моё запястье, навалился сверху и сдавил шею свободной рукой. Я захрипела и попыталась вырваться, но куда мне тягаться со здоровым, придавившим меня всем своим весом, мужчиной.

Взгляд Трэйтона начал проясняться, стискивающая мою тощую шейку рука разжалась, и прозвучал просто гениальный вопрос:

— Тэль, ты?

Нет, это тебе сон такой прекрасный приснился! Попыталась оттолкнуть эту тяжеленную груду мышц. Грэйн немного отстранился, но отпускать меня, похоже, не собирался. Ему, видите ли, поговорить захотелось:

— Ты что тут делаешь?

— Пытаюсь выжить под твоим немалым весом. Слезь с меня!

Грэйн вдруг заулыбался и поделился впечатлениями:

— А мне, знаешь ли, и так удобно.

Ещё и ногу мне на бёдра закинул.

— А я знаю, кто меня пытался убить.

Грэйн перенёс свой немалый вес на согнутую в локте руку и тихо поинтересовался:

— Ммм, и кто же тот труп, который решился обидеть мою девочку?

И пальцами по моей щеке провёл, потом по руке, которой я ему в грудь упёрлась, обнажённую, кстати, грудь, и положил руку мне на талию.

Я покраснела. Нить разговора попыталась ускользнуть, но не без усилий, собрала мысли в кучу и ответила:

— Фокси. Только она не труп, а вполне живая и даже почти здорова.

— И каким образом мы пришли к такому заключению? — лежащая на моей талии рука медленно поползла вверх. А звёздочки в глазах лорда практически полностью погасли, зато зелёный зрачок засветился в два раза ярче. Нет, ну он издевается что ли? У меня сейчас у самой звёздочки из глаз посыплются. Так, о чём мы сейчас вообще разговариваем? Что-то мне дышать тяжело стало, хоть и Трэйтон больше не наваливается. А он совсем близко наклонился, провёл носом по скуле и прошептал прямо в ухо:

— Так с чего ты взяла, что это была Фоксэлия? — и прямо под ухом поцеловал, потом ещё раз, в шею, и ещё… Рука, не спрашивая моего на то дозволения, двинулась по голой Грэйновской груди, глаза закрылись, и только на грани отключающегося сознания маячила привязчивая мысль, что это необходимо остановить, так не должно быть, это не правильно. Собравшись с мыслями из последних сил, проговорила в черноволосую макушку (Трэйтон уже ключицу губами исследовал):

— А я ей только что зуб выбила.

Грэйн замер, только дыхание шею щекочет.

— Я не специально, честно. И подножку ей ставить не хотела, она почти сама за мою ногу зацепилась. А у вас что, правда за такую ерунду казнить могут?

Трэйтон застонал и уткнулся в меня лбом. Даже жалко его стало. Погладила бедолагу по голове, для поддержки, так сказать. Грэйн снова застонал и перекатился на спину. Потом сел, протёр лицо руками, как будто прогоняя сонливость, встал, обернув вокруг бёдер покрывало и молча направился в ванную. А я окончательно смутилась, поняв, что мужчина совсем голый. И сама не знаю зачем, спросила:

— Ты куда?

— Пойду пообщаюсь с леди Эрт'Пинкэл. Где ты, говоришь, с ней встретилась?

— В саду, выпрыгнула из кустов как кролик. Ну я испугалась и кинула в неё стаканом с соком. А что?

— Ничего, подожди меня здесь. Я быстро.

И лорд скрылся в ванной, а спустя всего пару минут вернулся полностью одетым, с собранными в низкий хвост волосами и умопомрачительно пахнущий. Ишь, как для розовой расстарался! Ну и пусть идёт к ней. Я встала и молча пошла к выходу.

— Эээ, нет. Ты останешься здесь, я же сказал, что быстро. Только объясню леди, что ночные прогулки по чужим садам до добра не доводят и последствия могут быть непредсказуемыми, и сразу же вернусь.

— Да я вроде уже объяснила…

Хмыкнул и направился к межкомнатной двери, запер её, пробормотав: «на всякий случай». Повернулся, и сказав: «ничего не бойся, это самая безопасная комната в доме», вышел. Послышался щелчок замка, и я осталась одна, запертая в мужской спальне.

И чего мне теперь делать? Сидеть и ждать когда зелёный намилуется со своей рыже-розовой мадамой? Да не дождётся! Так, двери я вряд ли сломаю, остаётся только один вариант — окно. Интересно, если свалюсь, поломаю что-нибудь или отделаюсь лёгким испугом? Страшновато, конечно, в окно лезть, но сидеть здесь и покорно ждать просто не могу. Так и тянет попытать счастье с окном, даже в ладонях какой-то непонятный зуд появился, и воздуха мало стало. А свежий-то воздух, вот он, только протяни руку и открой окно. И чувствую же — что-то не так, а противиться сил нет. Медленно подошла к окну и посмотрела на улицу: темень полная, луна скрылась за облаками, и даже очертания деревьев почти неразличимы. Взялась за ручку и попыталась открыть окно — заперто. Подёргала — безрезультатно. И вдруг ручку окутало бледно-голубое светящееся облачко тумана. Раздался лёгкий щелчок, и я точно знаю, что это не моя магия, потому как у меня её сейчас просто нет! А значит, кто-то очень хочет, чтобы я выбралась из этой комнаты. Неужели Фокси решила-таки проредить мою шевелюру, в отместку за прореженные зубы. И где тогда носит моего защитника? Сказал же, что к ней пошёл. Или это не она? Но кто тогда? Сплошные вопросы и ни одного ответа. А к окну уже как на аркане тянет. А пойду-ка я в ванную, освежусь, и с другими естественными потребностями надо разобраться, страшно всё-таки по стенам лазить, особенно когда не умеешь. И повернувшись, очень медленно пошла к заветной двери. Медленно, потому что мои собственные ноги слушались с трудом и всё время норовили повернуть обратно.