Прогресс - [2]

Возрождение или… Вот это-то мы и узнаем.

Аоранги шла по ветру, но не очень быстро, ее паруса и крылья были развернуты под фантастическими углами. Дирижабль легко ее нагнал и стал сбавлять высоту, пока не снизился почти до уровня палубы. Метрах с двадцати Рану увидел головы в чалмах и туники со стоячими воротниками, людей заполнивших смотровую веранду правого борта. Кеануа, спустившийся со своего наблюдательного поста на мачте, поспешил на левый борт и уселся подле одной из тумб. Он стянул с себя рубаху, — даже таитянину требуется защита от тропического солнца, нещадно палящего на высоте, где уже нет тени от парусов, и помахал ей, чтобы привлечь внимание. Рану заметил, как человек на дирижабле кивнул и стал отдавать распоряжения.

Кеануа заработал аварийным рулем. Раздался гулкий стук. Катапульта на носу дирижабля выпустила гарпунный крюк. Стрелок оказался первоклассным: первый же крюк намертво вонзился в грузовую стропу. Крюк крепился на две лесы. Кеануа, толстяк с густыми татуировками на плоской жизнерадостной физиономии, втащил крюк на борт и закрепил один его конец. Второй он привязал к соседней тумбе. При помощи катапульты, бьющей по воздушной цели, он повторил это действие в обратном направлении. Итак, два судна были соединены.

В какой-то момент бенегальский пилот проявил неосторожность, дав канатам натянуться. Аоранги накренилась, и ее поволокло. В вышине прогремели паруса. Рану содрогнулся при мысли о напряжении на мачты и реи. Корабельный лес не был особенно дешев, несмотря на то, что рациональное лесоводство практиковалось уже несколько веков. (В его мыслях мгновенно возник образ такого леса — шелест листвы, солнечные блики на ветвях деревьев, опушка, с которой неожиданно открывался чудесный вид на овечьи пастбища и белеющий водопад: окрестности отцовского дома). Пилоту воздушного судна было куда труднее проникнуться подобными чувствами, тем не менее он поспешно выправил положение.

Когда конфигурация была окончательно сбалансирована и бенегальский дирижабль оказался над Аоранги на высоте в несколько метров, по канату стало спускаться с полдюжины мужчин. Первый съехал на специальном сиденье, остальные просто соскользнули, зацепившись за канат изгибом руки и ноги. Каждый в свободной руке держал оружие.

Рану через палубу пошел им навстречу. Их начальник с достоинством поднялся со своего кресла. Он был невысокого роста, но держался прямо, как ружейный ствол. Штаны, туника, чалма сверкали под лучами солнца белизной. Лицо у него было заостренное, с плотно сжатыми губами, прятавшимися в седой бороде. Он официально кивнул.

— К вашим услугам, капитан, — сказал он на бенегальском варианте хинджи, — Ученый-администратор Индраварман Дхананда приветствует вас в этих водах. — Его тон был совершенно невыразителен.

Рану воздержался от инициативы рукопожатия, принятого в Маврайской Федерации.

— Капитан Рану Карело Макинтаиру, — представился он. Подобно многим морякам, он бегло говорил на хинджи. Его коллеги освоили этот язык на интенсивном курсе, который проходили несколько месяцев. Они приблизились, и Рану представил каждого: — Инженер-навигатор Кеануа Филипоа Джуберти; кибернетик Ализабета Канукауаи.

Дхананда обвел зорким взглядом корабль.

— А другие члены экипажа? — спросил он.

— Больше никого, — пояснил Кеануа, — Мы не попали бы в эту передрягу, если бы у нас были еще люди.

Бородатые солдаты в зеленой униформе тихо прохаживались, заполонив всю палубу. Некоторые заняли позиции, позволявшие убедиться, что за дверями кают никто не скрывается. Они не выразили восхищения по поводу превосходной деревянной резьбы, расписных экранов оккайдской работы, силуэта крыши, поражавшего силой и красотой изгиба. Их цивилизация была бесчеловечно-прагматичной. Рану заметил, что, кроме шпаг и телескопически выдвигающихся пик у них есть пара переносных пулеметов.

— Да, подумал он в легком ознобе. Разведка Федерации не ошиблась. На этом острове скрывается нечто особо важное.

Дхананда перестал его разглядывать. Было очевидно, что скудно одетым мавраям негде прятать оружие, кроме ножей.

— Вы извините нам наше кажущееся недоверие, капитан, — сказал брахмард, — Но побережье Бурума по сей день кишит пиратами.

— Я знаю. — Рану заставил себя улыбнуться, — На нашей палубе вы видите обычный набор оружия.

— Э… Из вашего радиосигнала я понял, что вы в опасности.

— Весьма существенной, — вступила в разговор Ализабета, — Наш двигатель вышел из строя. Три человека не могут управляться с этими парусами, а если мы переставим мачты, это мало нам поможет.

— А что, если спустить паруса и пойти на пропеллерах? — спросил Дхананда, — В его голосе вновь прозвучал холодок. В Бенегали только продажные женщины — об этой категории мавраи имели очень слабое представление, — свободно ходили в плавание с мужчинами.

— Они работают от того же двигателя, сэр, — пояснила Ализабета более скромно.

— Ну, во всяком случае, вы можете спустить большую часть парусов и прекратить этот дрейф на рифы, не так ли?

— Не получится, иначе мы разрушим всю основную структуру, — возразил Рану, — Хоть эта ткань и из синтетики, у нее огромная площадь.