Программа - [9]
Как будто прочитав мои мысли, он приподнимается в воде, трясет головой.
- Тебе лучше зайти в воду, - говорит он мне. Он не обнажен. Не полностью. На нем одеты черные короткие боксерские плавки с низкой талией. Я ухмыляюсь, наблюдая, как капли воды стекают по его коже, пока он идет ко мне.
- Дружище, одень что-нибудь, - говорит Миллер, выйдя из-за холма. На нем одеты плавки, на плече висят два полотенца. Одно он кидает Джеймсу.
Джеймс еще раз смотрит на меня, как будто говоря, какую отличную возможность я упустила. Наверное, он прав. Не то чтобы я пошла купаться. Я даже не умею плавать.
Джеймс вытирает волосы полотенцем в голубую полоску.
- Прости, если мое телосложение смущает тебя, - говорит он Миллеру. - У меня не было времени зайти домой.
- Или ты нарочно не заходил, потому что стащил ключи от дома, - добавляет Миллер.
Джеймс улыбается.
- Что-то вроде того.
- У кого-нибудь есть еда? - спрашиваю я, оперись на локти. Я заслоняю глаза от солнца, оглядываюсь через плечо на Миллера. Он еще бледен, и я знаю, что он, должно быть, думает о Лейси. Раньше она часто ходила с нами купаться. Она была одной из нас.
- Энергетический батончик? - Миллер выуживает его из кармана и кидает мне. Я смотрю на него и тяжело вздыхаю.
- Ненавижу арахисовое масло.
Миллер качает головой.
- Прости, у меня не было времени, чтобы приготовить тебе лазанью, принцесса. В следующий раз буду более внимательным.
- Приятно слышать.
Джеймс кладет свое полотенце на траву рядом со мной и затем вытягивается на животе и смотрит, как я разворачиваю обертку.
- А мне нравится арахисовое масло, - говорит он как бы невзначай. Я смеюсь и передаю ему энергетический батончик. До того, как откусить от него, он прищуривается и манит меня подбородком.
- Что? - спрашиваю я.
- Поцелуй меня, - шепчет он.
- Нет. - Всего лишь в нескольких футах Миллер разминается, скидывает полотенце, готовясь зайти в воду.
- Да, - одними губами говорит Джеймс.
Я качаю головой, не хочу, чтобы Миллер чувствовал себя неудобно. Раньше это не имело бы значения. Они с Лейси первую половину наших поездок на реку иногда проводили в машине. Но теперь целоваться перед ним кажется неправильным. Как соль на рану.
Джеймс хмурит брови, когда до него тоже доходит. Он кладет щеку на мои сложенные ладони и грустно смотрит на меня. Я протягиваю руку, чтобы провести пальцами по его плечу, по шрамам на его руке. Брейди. Ханна. Эндрю. Бетани. Триша.
И это только погибшие. В список не входят те, кого забрали в Программу. Там даже нет Лейси.
- Вода холодная? - спрашивает Миллер, глядя на реку.
- Чертовски, - отвечает Джеймс, не отрывая взгляда от моих глаз. - Хотя ощущения отличные.
Миллер кивает и идет к реке. Как только она заходит в воду, я наклоняюсь и кладу щеку на руку Джеймса. Мы лежим лицом к лицу. Сердце ноет. Моя уверенность быстро тает.
- Скажи, что все будет хорошо, - говорю я серьезно.
Он не медлит.
- Все будет хорошо, Слоан. Все будет хорошо. - Говорит он безучастно, но я ему верю. Он ни разу меня не подводил.
Так что я наклоняюсь и целую его.
Позади нас раздается всплеск, и мы оба смотрим на воду. Я задерживаю дыхание, когда рябь растворяется в реке, медленное течение разглаживает поверхность воды. Джеймс садится рядом со мной, пристально смотрит на воду. И только когда Миллер снова разбивает водную гладь, кричит, как холодно, мы расслабляемся. Мы благодарны уже за то, что Миллер вообще вынырнул.
Мы уезжаем, и я еду домой с Джеймсом. Я смотрю на дорогу, прислонив голову к стеклу. Он едет длинной дорогой, которая вьется среди холмов и фермерских хозяйств. Пейзаж мирный, безмятежный, и на мгновение ты почти веришь, что живешь в мирном и безмятежном мире.
- Думаешь, Лейси рано или поздно вернется к нам? - спрашиваю я.
- Ага. - Джеймс протягивает руку, чтобы включить радио, переключает его со станции на станцию, пока не находит отвратительную попсовую песенку с прилипчивым мотивом.
- Хочешь поехать куда-нибудь на этих выходных? - он спрашивает, притворившись, что я и не упоминала о нашей подруге. - Я думал о том, чтобы разбить палатку на берегу.
Я смотрю на него.
- Не делай это, - говорю я. - Не меняй тему.
Джеймс не поворачивается ко мне, но его рот плотно сжимается.
- Ты знаешь, что я должен, - бормочет он.
- Я хочу поговорить об этом.
Секунду он молчит, потом снова говорит тихо:
- Я хочу одолжить палатку у Миллера, потому что она удобнее, а он сказал, что не хочет ехать. Не знаю, может, это и к лучшему. У нас все будет очень романтично.
Он пытается улыбнуться, но не смотрит в мои горящие глаза.
- Я скучаю по ней, - говорю я, чувствуя, как глаза щиплет от слез.
Джеймс быстро моргает, как будто сдерживая слезы.
- Я даже куплю эту ужасную штуку, похожую на сосиску, которую ты любишь. Как она называется?
- Колбаса.
- Жуть. Я куплю колбасу, и мы пожарим маршмеллоу (аналог пастилы — прим. пер.). Если будешь хорошо себя вести, я даже принесу шоколад и бабушкино печенье.
- Я не могу, - шепчу я, чувствуя, что могу разлететься на миллионы острых осколков. - Слишком больно. Я не могу держать это внутри, Джеймс.
Он вздрагивает от моих слов и жмет на тормоза, припарковав машину к обочине пустынной дороги. Пока он останавливается и отстегивает ремень, я уже разваливаюсь на части. Он крепко обнимает меня и прижимает к своей груди, а его рука зарывается в мои волосы.
Планету охватила эпидемия самоубийств среди подростков, причины которой выяснить не удается. Правительство пытается противостоять новой пандемии при помощи Программы – проекта лечения юношей и девушек, склонных к суициду. Сотрудники Программы – хендлеры – принудительно увозят заболевших в стационар, где им выборочно стирают память, удаляя «инфицированные» воспоминания, вызывающие депрессию… и тем самым превращают в послушных и счастливых зомби. Как выжить и сохранить свое «я», если доверять нельзя никому – даже собственным родителям и друзьям? На этот вопрос пытаются найти ответ юная Слоун Барстоу и ее друг Джеймс Мерфи.
Останьтесь на сегодня. Останьтесь навсегда.Одри Каселла останавливается в шикарном отеле «Руби», что совершенно не планировалось, но, тем не менее, она рада этой непредвиденной остановке. Спустя несколько месяцев после смерти их матери, Одри и её брат Дэниел направляются к своей бабушке — хоть и родственнице, но почти незнакомке — потому что их отец целиком отдался горю.Одри с семьёй планируют провести в отеле лишь одну ночь, но жизнь в «Руби» похожа на сказку, и они продлевают своё пребывание, потому что здесь полно отвлечений — в том числе и красивый постоялец Элиас Ланж, который заставляет сердце Одри биться быстрее.
Слоун и Джеймс бежали, чудом вырвавшись из Программы. Теперь они – в группе мятежников, и им предстоит выяснить, кому из них можно доверять, а кому – нет. К тому же большая часть их воспоминаний по-прежнему стерта. Единственный ключ к их прошлому – Панацея, таблетка, способная вернуть утраченную память. И она всего одна.Ставки высоки как никогда. Смогут ли Слоун и Джеймс победить Программу? Или Программа найдет их первой?
Ученицы Академии инноваций красивы и послушны. Под бдительным контролем смотрителей они должны стать идеальными. Скромными, покорными. Без собственного мнения и индивидуальности. Они учатся садоводству, современному этикету и светским манерам. Если девушки начинают капризничать или злиться, школьный психолог отправляет их на сеанс терапии контроля побуждений. Филомена уже однажды бывала на таком сеансе. С тех пор она старается не нарушать правила. Но некоторые странные, пугающие вопросы все равно не выходят у нее из головы.
Как остановить эпидемию?Едва избежав эпидемии самоубийств и Программы, Слоан и Джеймс пустились в бега. Но они все еще в опасности. В памяти Слоан и Джеймса все еще есть большие пробелы, и хотя они снова нашли друг друга, Программа не готова отпустить их.Сбежав вместе с группой беспокойных мятежников, Слоан и Джеймс должны понять, кому они могут доверять и как одолеть Программу. Но несмотря на то, что они зашли так далеко, есть много того, чего они не могут вспомнить. Ключ к тому, чтобы раскрыть им их прошлое — Лекарство, таблетка, которая может вернуть утерянные воспоминания, но цена за нее высока.
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Антоний и Клеопатра. Елена Троянская и Парис. Ромео и Джульетта. А теперь... Генри и Флора. Веками Любовь и Смерть выбирали себе игроков. Придумывали правила, бросали кости и держались неподалеку, готовые повлиять на ход игры, лишь бы победить. Но побеждала всегда Смерть. Всегда. Возможно ли, чтобы любовь хоть одной пары где-нибудь, когда-нибудь выбилась из этой череды? Встречайте: Флора Саудади, темнокожая девушка, которая днем мечтает стать второй Амелией Эрхарт, а по ночам поет джазовые песни в прокуренных ночных клубах Сиэтла.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?