Прогнившие насквозь - [51]

Каждые семь с половиной минут воздух в секционной должен обновляться. К сожалению, установленная во время ремонта система успевала в два раза меньше.

Была установлена новая система освещения, но свет от нее оказался настолько тусклым, что нам с Пэтом пришлось бежать в магазин и покупать шесть напольных светильников, чтобы было видно хотя бы столы. Система отопления также оказалась сущим кошмаром, не справлялась со своей задачей. Нам снова пришлось отправиться за покупками – на этот раз за нагревателями на сжиженном бутане. Тем не менее все это меркло на фоне дорогостоящей системы вентиляции.

Воздух в секционной должен был полностью обновляться восемь раз в час; новая система успевала сделать это только четыре раза. Таким образом, и без того серьезная проблема просачивания зловонного запаха в коронерский суд еще сильнее усугубилась. Совет пытался сделать вид, что это лишь временные проблемы; в конце концов, проект обошелся им в сотни тысяч фунтов, и никто не хотел отвечать на неудобные вопросы вышестоящего руководства. Я подавал своему начальству одну докладную записку за другой, однако ничего не менялось, поскольку начальники не хотели, чтобы кто-то узнал еще об их некомпетентности.

Тем временем нам пришлось открыться и вернуться к полной загрузке. Столько необъяснимых и подозрительных смертей Лондон не видал никогда, и наши коллеги в других моргах города с трудом справлялись с наплывом новых тел. Нам пришлось взяться за дело, даже если это и означало необходимость терпеть смрад в холодных и влажных помещениях. Нас сразу же попросили забрать тела из Ламбета и Уондсворта, где морги были гораздо меньше и с наступлением суровой зимы оказались завалены трупами. Руководство в Саутуарке еще и призывало другие районы отправлять нам свои тела – за каждого принятого покойника мы получали кругленькую сумму.

* * *

Стресс начинал давать о себе знать. Из-за недосыпания и отсутствия поддержки со стороны совета я постоянно был раздражительным. В то же самое время я был полностью помешан на работе и не позволял ничему помешать выполнению моих обязанностей, включая собственную семью.

Через несколько дней после открытия, едва я успел прилечь, как меня вместе с профессором Джонсоном вызвали в парк Далуич, где нашли утопленника. Детектив, прибывший на место, поначалу подумал, что это может быть убийство, но мужчина был раздет, и в ходе осмотра прилегающей территории с фонариками мы обнаружили стопку аккуратно сложенной у ограды одежды. Профессор Джонсон заключил, что убийца вряд ли бы стал складывать одежду жертвы, – наиболее вероятной причиной смерти был суицид по невыясненным мотивам.

На следующее утро ни свет ни заря дверь в спальню наотмашь распахнулась, и мой возбужденный четырехлетний сын запрыгнул ко мне в кровать, смеясь от восторга.

– Ради всего святого, что ты делаешь?! – заорал я. – Проваливай!

Выйдя спустя какое-то время из спальни с мешками под глазами, в мятой пижаме и с растрепанными волосами, – выглядел я, словно оказался в центре урагана, – увидел заплаканного сына, сидящего за обеденным столом, на котором лежала открытка с подарком. После нескольких секунд раздумий до меня наконец дошло: это был мой день рождения!

Чего я не знал, так это того, что последние несколько дней Венди учила нашего сына петь для своего отца «С днем рождения тебя». В тот момент у меня опустилось сердце. Это было непростительно, и я никогда не смогу это исправить. Мой бедный сын увидел ужасную сторону своего отца.

* * *

На работе в тот день меня встретило очередное нелепое требование от совета. Поскольку большое число судебных вскрытий проводилось в нерабочие часы, мы неплохо получали за переработки. В случае срочного дела звонил судебно-медицинский эксперт с просьбой, чтобы я немедленно явился в морг, независимо от того, который был час. Так как убийства, требующие срочного расследования, могли произойти в любое время, мы были готовы к работе круглосуточно.

Раньше вскрытия можно было проводить в любой момент, когда это было необходимо полиции. Но совет морга решил, что пора это менять, и постановил проводить вскрытия только с понедельника по пятницу с восьми утра до четырех дня.

Судмедэксперты даже предпочитали проводить вскрытия в нерабочее время, ведь в рабочие часы дел у них было по горло. Каждое утро мы занимались естественными смертями и давали показания в коронерском суде. Поспешно пообедав, я составлял отчеты и проверял, чтобы все необходимые образцы были отправлены в лабораторию, после чего направлялся в Королевский суд давать экспертные показания по делам об убийствах. Иногда мне приходилось еще и читать лекции студентам-медикам, а также разбирать почту и проводить исследования, на что обычно уходили вечера (если не было новых убийств). Не было ничего удивительного в том, что мы хотели сразу же проводить вскрытие жертв убийства, когда те приходились на нерабочее время, и полицию это прекрасно устраивало.

Теперь же совет решил, что пора положить этому конец, потому что мы и без того потратили на ремонт немалую часть своего бюджета. Мне был отдан приказ проводить все вскрытия исключительно с понедельника по пятницу с восьми утра до четырех дня. В случае убийства, случившегося ночью в пятницу, я должен был теперь говорить убойному отделу приходить в понедельник утром!