Проект «Платон» - [3]

— То есть ты по первому свисту Виддера бросаешь возглавляемую тобой кафедру, занимающуюся интересным тебе направлением — ради проекта, о котором ничего неизвестно кроме претенциозного названия, а от реальности, значит, оторван я?

Друзья посмотрели друг другу в глаза. И, наконец, пожали руки и обнялись.

— Привет!

— Привет.

— Как ты?

— Как и прежде. Реальность, от которой я, в отличие от тебя, не оторван, мне не интересна. И это отнюдь не парадокс. И даже не апория. Для людей с интеллектом.

Антон присел на ступеньки, жестом пригласив Ивана располагаться рядом. Иван покорно уселся, глубоко вздохнув.

— Я не помню, когда не знал Илью Николаевича.

— Хорошо, что я заставил его выбрать тебя, а не меня.

— Да он тебя и не заметил! Вы с ним до сих пор не знакомы!

Иван уставился на Антона.

— Кстати, почему? Как так получилось?

Антон усмехнулся.

— Потому что я умею скрываться в складках этой простой, как драпировка, реальности. Я всегда был умнее тебя.

— Ты?! — Иван подбоченился. — Может в детстве. Но уж точно не сейчас!

— Да, я. Если мы говорим о скорости соображения, а не о сумме знаний. Разумеется, ты всегда был усидчивей. Хотя толку от этого не так, чтобы слишком. Ничего особенного ты не насидел, кроме диссертаций. Да и те — лишь рамки, нормы и правила.

— Знаешь что?! Умение жить в рамках, нормах и правилах — это…

— Хорошему человеку правила не нужны.

— Это психопатам правила не нужны!

— Психопатам они как раз нужны! Хотя, кто сказал, что психопат не может быть хорошим человеком?

Антон подмигнул другу.

Иван отмахнулся, как от нелепицы. Антон усмехнулся.

— Хотя вполне объяснимо, почему ты даже не уточнил у Виддера во что он тебя втягивает. Ты задержался на той стадии развития, когда дитя безоговорочно верит в отца.

— Он мне не отец!

— И поскольку, да, у тебя не было отца, ты назначил Виддера на эту роль.

— Давай вот только без этих вот… обывательских проекций и популярных психологизмов!

— Ни в коем случае! Конечно без них. Но отрицать роль Виддера в формировании тебя как личности — так же нелепо, как поклоняться тому, кого никогда не видел. А люди сплошь и рядом вытворяют и первое и второе.

— Что первое и второе?

— Поклонение. И отрицание.

Друзья недолго помолчали. Антон продолжил:

— Возвращаясь к волнующему тебя: люди проводят вместе уйму времени — и… И ты не мог уточнить детали своей будущей работы? Как спрашивают друг друга люди. Словами. — Антон изобразил друга, заискивающе заглядывающего в глаза воображаемого патрона и учителя: — «Илья Николаевич, а что это за проект “Платон” такой? Почему ради него я должен бросить заведование кафедрой, с быстрыми перспективами стать действительным членом академии наук?»

Антон простодушно поморгал, состроив выразительную рожицу. Вышло как всегда очень похоже на друга.

— Да ну тебя! — Надулся Иван.

— Может быть этот проект…

Иван вскочил, подхватывая мысль друга:

— Миф о половинках, записанный Платоном. Андрогины, целые люди…

— Третьи люди, — ехидно заметил Антон. — А, может быть, и первые, — пробубнил он себе под нос, уже серьёзно, обдумывая что-то своё. Иван не услышал, он был слишком увлечён.

— Единственные целые люди! — Иван нервно расхаживал. — Слишком сильные. Слишком умные. Слишком…

— Слишком целые.

— Да! Слишком цельные. Они раздражали богов…

— Прежде всего, Зевса. Главного. Текущего, так сказать, руководителя лаборатории. Все остальные боги-сотрудники, научные, если угодно, сотрудники, — всегда подчиняются главному. Руководителю. Создателю. Отцу богов и людей. Точнее сказать: богов и душ.

— И у Зевса был создатель.

— Поэтому я и сказал: текущего руководителя лаборатории.

Но Иван, подсев на волну вдохновения, не обратил внимания на уточнение.

— Зевс принадлежит к третьему — заметь! — к третьему! — поколению богов, свергших предыдущее. Титанов. Причём отец Зевса, Кронос, имел милую привычку сжирать своих детишек. Мамаша подустала оплакивать крошек и подсунула Кроносу спелёнутый камень…

— Я не хуже тебя знаю мифологию! — Антон включил саркастичный тон. — Проект называется «Платон», а не Зевс и не Кронос. А Платон записал миф о половинках.

— И этот апокриф есть не что иное, как вариация на вечную тему бунта созданий против создателей.

— Скорее, на куда более вечную тему подавления бунта, — внёс коррективу Антон, в не слишком характерной для него серьёзной манере.

— А какая разница?

— Принципиальная! — Отчеканил Антон.

— Ладно. Мы далеко ушли от темы. Итак, богам надо было сохранить людей, чтобы не лишаться даров и почестей. Зевс нашёл способ уменьшить их силу, лишить андрогинов равности богам.

— Равности текущим действующим богам.

— Тупо разделив их пополам.

— Вот с тех пор половинки неудержимо влечёт друг к другу. И не только ради удовлетворения похоти они столь ревностно стремятся быть вместе. Очевидно, что каждый хочет другого не только из-за воссоединения плоти. Но почему именно и чего именно хочет — выразить не могут. Могут лишь догадываться, ощущая своё несовершенство.

— Таким образом, напрашивается вывод: любовь — это жажда целостности и стремление к ней. Ибо плоть воссоединяется часто, но душа едина. И у меня есть некоторые соображения на эту тему…