Продолжение следует - [13]
Я - Надя- остаюсь одна в квартире. От слабости приваливаюсь к подушке и засыпаю. Над моей головой тихо говорят двое: Максим и красивая женщина - вся из себя (Георгинов сленг). Слышу сверхострым слухом, но проснуться не могу.
МАКСИМ: Не бери в голову. Это фиктивный брак. Она вообще дефективная. В прошлый твой приезд отвез ее на дачу – подумать только – сбежала по крыше. И пропала на три месяца. Разведусь, конечно. Вопрос времени. Ты посмотри на нее. Тут не к чему ревновать. Почему женился? долго рассказывать. Забей.
ДАМА (разглядывает меня): Убожество.
Убожество так убожество. Я засыпаю еще крепче. Вижу во сне луг – зеленый платочек от господа Бога. Иду по нему с тем, кого люблю (Максим или не Максим?), и мы смеемся. Проснулась – меня тормошит Стас. Надюха, мне пришлось дверь открывать отмычкой. Твои ключи уже сперли. Идиот я, надо было сразу отдублировать. Теперь почитай у нас ключей от филевской квартирки нет. Йок. Столкнулся на лестнице носом к носу со сладкой парочкой, вышедшей отсюда. Твой Максим благоверный с той леди, что три месяца назад тут ошивалась. Скоро она меня узнавать начнет. Не видала? проспала? очень жаль. Пошли, Надюха. Подаем на развод.
НАДЯ: Мне до фени. Разводиться не буду.
СТАС: Конечно! много тебе чести в таком браке. (Хочет взять Надю на руки.)
НАДЯ (твердо, отстраняясь): Стас, спасибо за всё. Сейчас оставь меня. Я у себя дома. Ступай, не волнуйся.
Стас, махнув рукой, уходит.
42. Не сотвори себе кумира
Март, капает с крыш. Пятно голубого неба плывет средь беспокойных туч. Я еще не могу сама заколоть сзади отросшие волосы и повесить белье на веревку. Или белье держу – или прищепку. А вместе никак. Максим как меня увидел, так сразу заторопил на дачу. Приходил с женщиной по имени Лилиана – рядом с ней я как серенькая мышка. Пусть, лишь бы мне иногда его видеть. Мелькнул быстрый Максимов взгляд, точно бездонная мартовская синева, и опять я вдвоем с Евгенией. А от нее какое-то вредное излученье. И портрет всё следит за мной. И я всё чахну.
43. Человек предполагает
Надюху надо выкрасть. Выманить якобы на концерт Кирилла Полозова. Инну в замыслы не посвящать, чтоб не выдала. Кирилл сам позвонит и приедет за Надькой на своей машине. Покажет отпечатанную на принтере афишку (липовую). Надька, конечно же, не обратит вниманья – а что это Кирилл так парится перед концертом. Поедет как миленькая. Кирилл привезет ее к себе на квартиру – такой адрес будет в обманной афишке – Надька не воткнет. А там уж жду я – Стас. Начнем массированную обработку. Сведенья от Петра Семьянинова успокоительные. Георгин прошел курс химии (за счет сына). Рак-дурак возник у него на фоне заразного гепатита и соответствующего одинокого образа жизни в течение ряда лет. Пока держится. Сильный, черт. А Надюхе по барабану. Похоронила его, блин, и с концами. Женское физиологическое слабоумие. Всё Максим да Максим. И всё по максимуму. По максимуму и получит.
44. А Бог располагает
Кирилл, куда мы едем? – Как куда? на мой концерт. - А гитара где? – La chitarra? уже там. – Где там? – На Таганке. – Так ты там живешь. На Большой Коммунистической, или как там теперь ее. – И концерт там, рядом. Афишу читала? – Ты что, гитару дома забыл? – Выходит, так. (Сообразила, блин. Проснулась сомнамбула.) – Мы опоздаем. Ты что, выпил? ой! (Гаишник-гибддешник их останавливает.) – Ваши документы. Почему девушка не пристегнута? – Понимаете, он меня заторопил… я всего минуту назад узнала, что надо быстренько к нему домой заехать. – И Ваши документы тоже, девушка. – (За кого он меня принял?) У меня с собой нет. – Вот ее документы, я взял. – Где ты взял? я на верхней полке шкафа спрятала. Откуда ты знал? искал, покуда я сапоги надевала? (Все женщины прячут документы на верхней полке шкафа под бельем. Подумаешь, загадка… тоже мне секрет.) Ты меня домой отвезти вообще сбираешься или нет? (Топит она меня. Ну я и влип! Стас втравил, альтруист хренов.) – Придется вам обоим проехать со мной. Подвиньтесь, я сяду за руль. (Это ранее молчавший второй мент пытается пересесть в Кириллову машину.) – Сейчас подвинусь… только отзвоню другу, он нас ждет. Стас! Планы меняются. (Мент отнимает у Кирилла мобильник.)
45. Хичкок такого не придумает
Из области демонологии. У ведьм нет ангела-хранителя, зато они лишь условно смертны. После их ненастоящей смерти с ними лучше не встречаться. Евгения пришла домой на полчаса позже похищенья Надюшки. Нету! сбежала! а документы? Понюхала своим крысиным нюхом – документами слабо пахнет с верхней полки шкафа. Приставила табуретку, взлетела как белка – легкая, спина отставлена, грудь на вынос, колени вскидывают короткую неширокую юбку. От природы кудрявые волосы, вымытые нынче утром, порхают около впалых щек. Посмотрела водянистым русалочьим взглядом, порылась ухоженными руками – нету! Топнула маленькой, с высоким подъемом ножкой об табуретку… поскользнулась. И на ведьму бывает проруха. Рухнула тонкими ребрами на ребро туалетного столика. Изящной головой пробила свое мелькнувшее в зеркале отраженье. Пропорола осколком не к добру разбившегося зеркала тонко изваянную шею – и погрузилась в ведьминскую псевдосмерть. А Стас, встревоженный прерванным звонком Кирилла, уж открывал отмычкой дверь. Каша заварена – кому расхлебывать?
В 2008 году вышла книга Натальи Арбузовой «Город с названьем Ковров-Самолетов». Автор заявил о себе как о создателе своеобычного стиля поэтической прозы, с широким гуманистическим охватом явлений сегодняшней жизни и русской истории. Наталье Арбузовой свойственны гротеск, насыщенность текста аллюзиями и доверие к интеллигентному читателю. Она в равной мере не боится высокого стиля и сленгового, резкого его снижения.
В этой книге представлены пьесы, киносценарий и рассказы Натальи Арбузовой.
Я предпринимаю трудную попытку переписать свою жизнь в другом варианте, практически при тех же стартовых условиях, но как если бы я приняла какие-то некогда мною отвергнутые предложения. История не терпит сослагательного наклонения. А я в историю не войду (не влипну). Моя жизнь, моя вольная воля. Что хочу, то и перечеркну. Не стану грести себе больше счастья, больше удачи. Даже многим поступлюсь. Но, незаметно для читателя, самую большую беду руками разведу.
Автор заявил о себе как о создателе своеобычного стиля поэтической прозы, с широким гуманистическим охватом явлений сегодняшней жизни и русской истории. Наталье Арбузовой свойственны гротеск, насыщенность текста аллюзиями и доверие к интеллигентному читателю. Она в равной мере не боится высокого стиля и сленгового, резкого его снижения.
«Лесков писал как есть, я же всегда привру. В семье мне всегда дают сорок процентов веры. Присочиняю более половины. Оттого и речь завожу издалека. Не взыщите», - доверительно сообщает нам автор этой книги. И мы наблюдаем, как перед нами разворачиваются «присочиненные» истории из жизни обычных людей. И уводят - в сказку? В фантасмагорию? Ответ такой: «Притихли березовые перелески, стоят, не шелохнутся. Присмирели черти под лестницей, того гляди перекрестят поганые рыла. В России живем. Святое с дьявольским сплелось - не разъять.».
Герои Натальи Арбузовой врываются в повествование стремительно и неожиданно, и также стремительно, необратимо, непоправимо уходят: адский вихрь потерь и обретений, метаморфозы души – именно отсюда необычайно трепетное отношение писательницы к ритму как стиха, так и прозы.Она замешивает рифмы в текст, будто изюм в тесто, сбивается на стихотворную строку внутри прозаической, не боится рушить «устоявшиеся» литературные каноны, – именно вследствие их «нарушения» и рождается живое слово, необходимое чуткому и тонкому читателю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Рассказ был написан для сборника «1865, 2015. 150 Jahre Wiener Ringstraße. Dreizehn Betrachtungen», подготовленного издательством Metroverlag.
Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.