Продажная шкура - [97]

Я в который раз уже попыталась разъяснить себе, как бесценен этот момент, пока мы ждали, когда ещё один член команды займёт позицию в отдалении. Я была прикреплена к Куперу, что означало, что я пойду в арьергарде. Понятия не имею, по какому принципу они распределили, кто где пойдёт.

— Купер, они убили ваших людей при свете дня; как только опустится тьма, вампиры придут им на помощь, и будет ещё хуже, на порядок хуже.

— На сколько хуже? — полюбопытствовал он.

— Если будем и дальше так копаться, у нас появится возможность выяснить это на собственной шкуре.

— Я не могу идти против приказов, Блейк.

Я кивнула.

— Я понимаю, что это не ваша вина, но именно ваша жизнь и жизни ваших людей находятся под угрозой.

— Моих людей и ваших тоже, — прибавил он.

Я кивнула.

— Не уверена, что они именно мои люди, но вы правы. Ваши люди и мы.

— Я слышал, что у маршалов из сверхъестественного подразделения не существует строго определённой командной структуры.

Я рассмеялась.

— Вот вам отличный предлог сколотить из нас команду.

Я заслужила ответную улыбку.

— Как же тогда вы решаете, кто какие обязанности выполняет?

— У Теда самый богатый опыт из нас, я часто позволяю ему командовать. Иногда он позволяет командовать мне. Я работала с Отто и Бернардо ранее, так что мы в каком-то смысле знаем, в чём заключаются наши сильные и слабые стороны. — Я пожала плечами. — В основном, каждый из нас работает сам по себе, и нередко случается, что нас насильно вписывают в командную структуру тех или иных вооружённых сил, с которыми мы работаем, но чаще всего мы работаем сами по себе, в одиночку.

— Как Одинокий Рейнджер, — сказал он, тут же подняв руки в безмолвном извинении. — Я помню, что вы сказали Пауку о том, что Одинокий Рейнджер был Техасским Рейнджером.

Я улыбнулась.

— Верно, но в целом менталитет одинокого стрелка достаточно распространён среди сверхъестественного подразделения. Мы столько лет работали в одиночку, что играть в команде у нас просто не получается.

Мальчик, который выглядел чересчур молодо, чтобы участвовать в происходящем, даже на мой взгляд, с огромными голубыми глазами и волосами, целиком скрытыми под шлемом, словно в надежде, что более короткая стрижка придаст ему взрослый вид, сказал:

— Ходят слухи, что вы прекрасно играете в команде.

— Джорджи, — осадил его Купер.

Он смутился.

— Не только Шоу зациклился на личной жизни? — спросила я.

Купер умудрился пожать плечами под всем этим снаряжением. Может, всё дело было в напряжении от ожидания, в понимании того, что как только эта нервотрёпка закончится, нас ждёт очередная её порция.

— А что именно ты слышал, Джорджи? — спросила я.

Ему было неуютно; честно говоря, одно дело было намекнуть, и совсем другое — сказать открыто мне в лицо.

— Ну же, Джорджи-Порджи, если хочешь что-то мне сказать, говори. В противном случае, умолкни.

Остальные мужчины прислушивались, глядя на нас, нетерпеливо ожидая, что же будет дальше. Каннибал находился с группой, расположившейся по периметру, так что его не было рядом, чтобы отстоять мою честь; Купер же, очевидно, защищал меня лишь от нападок чужаков. Эдуард молчаливо стоял неподалёку, дав мне возможность справиться самой. Он знал, что я уже большая девочка.

Лицо Джорджи напряглось, и я поняла, что он собирается высказать мне всё. Видать, не стоило мне передразнивать его имя. Да ну и ладно.

— Я слыхал, что ты живёшь под одной крышей с Мастером твоего города.

— И что с того? — подбодрила его я.

Он изо всех сил пытался нахмуриться, сохранив при этом озлобленное выражение лица.

— Что с того? — переспросил он.

— Совершенно верно, — ответила я.

Бернардо встрял:

— Она имеет в виду, Джорджи, что так и есть, она сожительствует со своим Мастером города, и что с того?

— Я слыхал, что она и тебя трахает, — не унимался он.

Бернардо рассмеялся.

— Парень, да я пытался залезть к ней в штаны с того момента, как мы впервые начали работать вместе.

Всё, что я могла ответить на это — это покачать головой. Олаф угрюмо уставился на него. Эдуард попытался нацепить нейтральное выражение лица и преуспел. Зато Бернардо заинтриговал окружающих.

— Ну и как? — спросил Санчес.

— Спроси у неё сам, она рядом стоит, — посоветовал Бернардо.

Все уставились на меня. Я улыбнулась, хоть мне было не очень смешно.

— Нет.

— Нет, — патетично повторил Бернардо. — Она ответила «нет», и продолжает стоять на своём. Я уже два года пытаюсь, и всё равно «нет». — Он огорчённо взмахнул руками, словно говоря «вы только посмотрите на неё». — Ребята, если даже мне ни куска её внимания не урвать, то сколько же, по-вашему, придурков, заявляющих, что они, дескать, взяли эту высоту, на самом деле добились цели?

— Никакая я вам не высота.

Бернардо ткнул пальцем в мою сторону:

— Вот видите, Анита сложна во всех значениях этого слова.

Это рассмешило их. В ту же секунду Бернардо приблизился ко мне ближе, чем когда бы то ни было, чтобы урвать поцелуй. Но, по воле злого рока, чтобы его попытка вступиться за мою честь удалась, я не могла даже поблагодарить его в открытую. Единственное, что мне оставалось — это демонстративно передёрнуться от отвращения и обозвать его озабоченным.