Продавец швейных машинок - [48]
— А?
— Ну, во время фильма. Френсис уже устанавливает экран.
Он ткнул пальцем в сторону гостиной, а я вдруг почувствовал, что отрубаюсь. Отмахнувшись от козлобородого, я выбрался в коридор и, пошатываясь, побрел вдоль стены. Проковыляв пару миль, я увидел перед собой дверь. Потянувшись к ручке, я промахнулся и упал на четвереньки. Затем нащупал ручку, нажал и провалился в спальню. В ноздри шибанул запах дорогих духов.
— Господи, нигде покоя нет! — пропищал кто-то с кровати.
— Отваливай, приятель! — присовокупил его дружок.
Я ползком выбрался в коридор, с трудом встал, привалился к стене и пополз дальше. Наткнувшись на какую-то дверцу, я ввалился в неё и очутился в чуланчике, в углу которого стоял крохотный диван. С радостным воплем я запер дверь на ключ, торчавший изнутри, плюхнулся на спасительный диванчик и провалился в небытие.
Я показывал шаху Попитинии, пригласившему меня провести мой двухнедельный отпуск в своем стамбульском гареме, на какие чудеса способна "макси", когда меня разбудил адский грохот.
— А ну открывай! — прогромыхал зычный бас. — Мы знаем, что ты там! Считаю до пяти!
Мое сердце заколотилось сразу по всему телу. Я не имел ни малейшего представления, где нахожусь.
— В чем дело? — проскрипел я.
— В чем дело! — передразнил бас. — Джордж, там ещё один! Он желает знать, в чем дело.
Я не расслышал ответа Джорджа, но, судя по тому, как заржал бас, это было нечто нецензурное.
— Выходи, голубок! — гаркнул он. — Это полиция!
Из темноты выплыло бревно, которое врезалось мне между глаз; все вдруг поплыло. Какая полиция? Откуда здесь полиция? Издеваются надо мной, мерзавцы!
— Уйдите! — простонал я. — Я устал.
На секунду воцарилось молчание, потом меня оглушил дикий рев, прозвучавший из стофутового динамика, воткнутого мне в ухо:
— Устал! Щас я тебе жопу прострелю! Открывай дверь, паршивый пидорас! Это полиция!
Вы знаете — что-то подсказало мне, что там и вправду полиция. Я спустил с дивана одну ногу, потом другую, затем подобрал оторвавшуюся голову, ощупью нашел дверь и повернул ключ.
Дверь рывком распахнулась. Передо мной высился шестифутовый блюститель закона, ненавидящие глаза которого смотрели на меня так, будто я был кусочком протухшего камамбера, который имел наглость пристать к подметке его ботинка.
— Выходи, цыпленочек! — злобно гаркнул он. — Подружки заждались тебя в фургончике.
Мне стало дурно.
— Послушайте, — проквакал я. — Это ошибка!
— Ты прав, сынок. Ее допустил твой папаша. Поскупился на презерватив, жмотина.
Удар попал в цель. Я почувствовал, как вскипает кровь в моих жилах.
— Слушайте, я вовсе не из них…! — проорал я.
Полицейский вздохнул.
— Да, конечно. Пошли со мной, сынок…
Я решил не сдаваться.
— Вы только меня выслушайте! Хоть две секунды!
— Тебя силой, что ли, вывести?
— Я продавец! — завопил я. — Я приехал сюда, чтобы продать швейную машинку!
— Скажешь это сержанту! — заорал он. Куда громче, чем я мог даже мечтать. — Топай!
Он стиснул мою руку кулачищем размером с кабанью голову и подтолкнул меня по коридору. Очутившись в прихожей, я не поверил своим глазам. И прихожая, и гостиница лежали в руинах. Как будто здесь произошло танковое сражение. Все картины сорваны, растения выдраны из горшков, бочки с землей перевернуты.
Изумительный белый ковер был разодран или изрезан в клочья и залит кровью, а потрясающий синий костюм-тройка превратился в сорок семерку. Пружины из выпотрошенного дивана в беспорядке валялись на полу, как впавшие в ступор змеи.
Во всей гостиной осталось только два неповрежденных предмета: 8-миллиметровый проектор, валявшийся на боку, на камине, и швейная машинка.
В одном углу, похоронив голову в руках, сидел незнакомый бритоголовый парень в кожаной куртке, а на груде из обломков стола и обрывков одежды скорчился Френсис, по окровавленной физиономии которого катились слезы.
Посреди гостиной высился сержант, взиравший на меня с живым интересом.
— Подойди-ка, сынок, — позвал он меня. — Откуда ты выполз?
Кожаннокурточник вскинул голову, метнул на меня злобный взгляд и отвернулся. А вот Френсис уставился на меня с нескрываемым изумлением. Он явно про меня забыл.
— Раскопал его в задней спальне, сержант. Соло. Называет себя "продавцом".
Никогда ещё не слышал, чтобы это слово произносили с таким отвращением.
— Гмм! — произнес сержант. — Чем торгуем, братец? Порнофильмами?
Он вытащил из-за спины руки и помахал перед моим носом бобиной кинопленки.
— "Голубой хлыст против Мак-Таггерта", — процедил он. — Это твой? Где ты его взял?
— Я продаю швейные машинки, — с достоинством сказал я.
Сержант покосился на чудом уцелевшую "макси", торчавшую под немыслимым углом из футляра.
— Вот эти, что ли? — кивнул он.
Я посмотрел на Френсиса.
— Да.
— Кому?
Я кивком указал на Френсиса.
— Ему.
— Когда?
— Сегодня днем.
Сержант чуть призадумался.
— Как говоришь, тебя зовут?
— Рассел Тобин.
— Адрес?
Я сказал и заметил, что приведший меня констебль строчит в блокноте.
— Как называется твоя фирма?
— "Швейные машинки "Райтбая".
— Адрес?
Я продиктовал.
— Сколько тебе обычно требуется времени на то, чтобы продать швейную машинку?
Я пожал плечами. Голова по-прежнему гудела, как потревоженный улей, а мысли разбегались, как тараканы. Я до сих пор не мог поверить в реальность случившегося.
Солнце, песок и море. О чем ещё мечтать? Подумайте сами. Каждое утро я просыпаюсь в своей уютной квартирке с видом на залив Пальма-Нова, завтракаю на балконе, нежусь на утреннем солнышке, подставляя лицо свежему бризу, любуюсь на убаюкивающую гладь Средиземного моря, наблюдаю, как медленно оживает пляж, а затем целыми днями напролет наслаждаюсь обществом прелестных и почти целиком обнаженных красоток, которые прохаживаются по пляжу, плещутся в прозрачной воде или подпаливают свои гладкие тушки под солнцем.О чем ещё может мечтать нормальный мужчина? А ведь мне ещё приплачивают за это!«Оле, Мальорка!» — один из череды романов про Расса Тобина, альфонса семидесятых.
Проторговав около года швейными машинками, Расc Тобин знакомится в ливерпульской больнице с Тони Дейном и переезжает в Лондон, чтобы попытать счастья на съемках рекламных клипов…
Лорен Встреча с бывшим, которого вы не видели почти десять лет, никогда не бывает удачной. Столкнуться с бывшим, когда он тебя арестовывает, — это унизительно. Наручники застегиваются на моих запястьях в тот самый момент, когда он обещает ненавидеть меня до последнего вздоха. Я не могу его винить. Он умолял меня не уходить. Он не знает, что уход от него разбил мое сердце так же сильно, как и его. Это было не ради меня. Скорее, это было ради кого-то другого.Гейдж Я уехал из города после того, как ураган «Лорен» разрушил мое сердце.
Она — Голливудская принцесса. Он — ее новый телохранитель. Он не планировал, что она предложит ему секс без обязательств при трудоустройстве. Бизнес официально смешался с удовольствием.Стелла После тяжелого публичного разрыва я зареклась не ходить на свидания. Этот договор меняется, когда мой новый телохранитель входит в парадную дверь. Хадсон совсем не похож на мужчин в этой индустрии. Он черствый, холодный и не хочет проводить со мной ни секунды дольше, чем нужно. Все меняется, когда я начинаю размораживать его ледяной покров и обнаруживаю настоящего мужчину, скрытого внутри.Хадсон Я не хочу иметь ничего общего с голливудской жизнью. То, что мое лицо красуется на обложках журналов, не похоже на приятное времяпрепровождение. Эта работа временная и была предоставлена в качестве одолжения моему брату, который заботится о своей больной жене. Моя проблема? Я узнаю настоящую Стеллу, а не ту женщину, которую показывают по телевизору. Я пытаюсь бороться со своим влечением и сохранять наши отношения профессиональными, пока она не делает предложение: секс, пока я здесь, а потом мы разойдемся в разные стороны. Как я могу отказаться?
Иногда случается так, что в одном теле уживаются сразу несколько личностей. У каждой своя судьба, свои радости и проблемы. Как же решить, какая из них настоящая? Кто здесь друг, а кто враг? Изоляция всё расставит по своим местам. Роман «История болезни» – это продолжение романа «Изоляция». Полюбившейся читателям Чиаре Манчини придётся вернуться в прошлое, отыскать точку, когда её мир раскололся, и постараться собрать его воедино, ведь на кону самое важное – семья. Есть события, на которые мы не можем повлиять, но всегда можно сделать правильный выбор и остаться человеком.
В грустном настроении встречает Мелисса очередной день рождения: молодость уходит, а она еще не замужем. А ей так хочется иметь мужа, уютный дом, наполненный детскими голосами.Составив список качеств, которыми должен обладать ее будущий муж, она приступает к поискам идеального спутника жизни…
Сирена Айсом неожиданно обнаруживает, что оставленные ей в наследство отцом старые вещи представляют собой коллекцию предметов искусства огромной ценности. Случайно застряв в маленьком заснеженном городке в горах, Сирена встречает Грейнджа, человека, с которым ее связало горячее чувство.
Лорда Стэмфорда тяготят попытки отца женить его. Фиктивная помолвка — вот выход. Леди Джефриз вполне подходит для этой цели, тем более что и у нее имеется свой интерес. Она во что бы то ни стало хотела вернуть поместье, которое брат проиграл Стэмфорду. Вскоре «жених» с удивлением обнаруживает, что притворяться влюбленным очень приятно…