Процесс Жиля де Рэ - [28]
Судья тотчас же пообещал ему испросить этой милости, которая была ему оказана.
Но прежде он испросил и получил другую милость: поскольку его должны были повесить, а затем сразу же предать огню, он захотел, чтобы «прежде чем тело его обнажится и вспыхнет», труп вытащили из пылающего костра, положили в гроб и доставили в церковь монастыря кармелитов в Нанте.
Так что смерть его была обставлена с театральной пышностью.
Выйдя из замка Тур Нев («Новой башни»), где судили приговоренного, процессия — огромная толпа — с молитвами и песнопениями сопровождала несчастного, столь презиравшего простой народ. Теперь этот народ следовал за ним и молился за него Богу. Процессия подошла к лужайке, возвышавшейся над городом на берегу Луары.
Он до безумия любил эти церковные песнопения, придавшие его смерти блеск, которым он никак не мог насытиться. Кажется, «женщины благородного происхождения» позаботились о том, чтобы как можно скорее вытащить из огня повешенного мертвеца, и на мгновение он предстал в окружении наводящего ужас великолепия пламени.
Затем они положили его в гроб, и тело было торжественно доставлено к своему последнему приюту, где его ожидала смиренная и строгая панихида.
Анализ исторических данных
В первой, предыдущей части введения, история Жиля де Рэ рассматривается в общем плане.
Здесь же, во второй части, мы собрали подробности его жизни, выводы, которые непосредственно следуют из их рассмотрения, и различные связанные с этим вопросы.
1400
Еще до своего рождения злодей Жиль де Рэ, в силу нескольких обстоятельств, обрел несметные богатства.
Опасаясь умереть, не оставив наследников, последняя представительница дома Рэ, Жанна Мудрая, решает усыновить будущего отца Жиля, Ги II де Лаваля, из дома Монморанси-Лаваль, и сделать своим наследником его.
Этот Ги де Лаваль — племянник коннетабля Дюгеклена.
Согласившись на предложение Жанны Мудрой, он должен был отказаться от титула и герба Лавалей и принять для себя и своих потомков титул и герб Рэ.
25.09.1401
Ги II де Лаваль принимает наследство баронов Рэ и соглашается на условия, предложенные ему Жанной Мудрой.
14.05.1402
В какой-то момент удачное сочетание событий, благодаря которым Жиль обрел громадное состояние и которые сказались на его судьбе, оказывается под угрозой. По неведомой нам причине Жанна Мудрая отказывается назначать наследником Ги де Лаваля. Она оставляет свое наследство Катрин де Машкуль, вдове Пьера де Краона. Однако по прихоти судьбы воплощается изначальный, заранее предопределенный замысел: достаточно было домам Лавалей и Краонов заключить брачный союз. После этого Краоны стали самыми могущественными феодалами в Анжу (после потомков Людовика I (1339–1384), младшего сына Иоанна Доброго, которому отец отдал Анжу в удел).
05.02.1404
Ги II де Лаваль, несмотря ни на что, завладевает наследством Жанны де Рэ; он женится на Марии де Краон, внучке Катрин де Машкуль и Пьера де Краона, дочери Жана де Краона.
После тяжбы между заинтересованными семьями наконец воцаряется согласие, которое сулит наследнику новой четы большое состояние. По договору Мария де Краон передает своему мужу, Ги де Лавалю, все права на наследство дома Рэ. Поэтому теперь Ги де Лаваль и его наследники будут обладать, помимо прочего, именем и гербом Рэ.
Ближе к концу года. Рождение Жиля де Рэ
Жиль де Рэ родился на берегах Луары, он появился на свет в Черной башне замка Шантосе, могучей крепости, резиденции Жана де Краона. На крещение в деревенской церкви приглашена «вся окрестная знать»: каждый принимает участие в церемонии «со свечою в руках».[26]
1407
Жанна Мудрая умирает в крепости Машкуль, где ее и хоронят. После ее смерти Жиль с родителями живет в Машкуле.
Ок. 1407
Рождение Рене, брата Жиля.
1415. В начале года
Смерть Марии де Краон, матери Жиля. Ее хоронят в часовне Богоматери в Рэ, в аббатстве Бузе.
28.09. Смерть отца. Воспитание Жиля доверено Жану де Краону
Умирая, Ги де Лаваль де Блезон составляет завещание, в котором возлагает обязанности по опеке над сыновьями на своего кузена, Жана Турнемина де Лаюнанде. Кроме того он просит, чтобы два наставника — священники, которым он доверил Жиля — Жорж де Лабоссак и Мишель де Фонтене, продолжили его обучать. Ги де Лаваля хоронят в одной могиле с Марией де Краон.
Однако завещание не имело никаких последствий. Жан де Краон решает сам воспитывать Жиля и Рене и расходовать средства старшего из братьев, которому еще не было шестнадцати лет. Жестокий и беспринципный, он отдает Жиля, лишившегося матери, во власть необузданных страстей. Именно Краон несет изрядную долю ответственности за столь свободное воспитание, которое Жиль назвал на судебном процессе причиной возникновения своих чудовищных наклонностей.
25.10
После смерти Амори, сына Жана де Краона, в неудачном сражении при Азенкуре одиннадцатилетний Жиль становится одним из самых богатых наследников королевства.
14.01.1417
По настоянию деда Жиль обручается с Жанной Пейнель, дочерью Фулька, сира де Амбийе, очень богатой наследницей из Нормандии. Для Жана де Краона такой брак означал присвоение владений, принадлежащих сироте, в обмен на выплату долгов ее опекуна. Краона, этого алчного человека, интересует не будущее Жиля, а как распорядиться его собственностью, пока Жиль не достигнет совершеннолетия. Встревоженный парижский парламент откладывает свадьбу до времени совершеннолетия Жанны Пейнель.
«Человеческий ум не только вечная кузница идолов, но и вечная кузница страхов» – говорил Жан Кальвин. В глубине нашего страха – страх фундаментальный, ужасное Ничто по Хайдеггеру. Чем шире пустота вокруг нас, тем больше вызываемый ею ужас, и нужно немалое усилие, чтобы понять природу этого ужаса. В книге, которая предлагается вашему вниманию, дается исторический очерк страхов, приведенный Ж. Делюмо, и философское осмысление этой темы Ж. Батаем, М. Хайдеггером, а также С. Кьеркегором.
Без малого 20 лет Диана Кочубей де Богарнэ (1918–1989), дочь князя Евгения Кочубея, была спутницей Жоржа Батая. Она опубликовала лишь одну книгу «Ангелы с плетками» (1955). В этом «порочном» романе, который вышел в знаменитом издательстве Olympia Press и был запрещен цензурой, слышны отголоски текстов Батая. Июнь 1866 года. Юная Виктория приветствует Кеннета и Анджелу — родственников, которые возвращаются в Англию после долгого пребывания в Индии. Никто в усадьбе не подозревает, что новые друзья, которых девочка боготворит, решили открыть ей тайны любовных наслаждений.
Лаура (Колетт Пеньо, 1903-1938) - одна из самых ярких нонконформисток французской литературы XX столетия. Она была сексуальной рабыней берлинского садиста, любовницей лидера французских коммунистов Бориса Суварина и писателя Бориса Пильняка, с которым познакомилась, отправившись изучать коммунизм в СССР. Сблизившись с философом Жоржем Батаем, Лаура стала соучастницей необыкновенной религиозно-чувственной мистерии, сравнимой с той "божественной комедией", что разыгрывалась между Терезой Авильской и Иоанном Креста, но отличной от нее тем, что святость достигалась не умерщвлением плоти, а отчаянным низвержением в бездны сладострастия.
Три тома La part maudite Жоржа Батая (собственно Проклятая доля, История эротизма и Суверенность) посвящены анализу того, что он обозначает как "парадокс полезности": если быть полезным значит служить некой высшей цели, то лишь бесполезное может выступать здесь в качестве самого высокого, как окончательная цель полезности. Исследование, составившее первый том трилогии - единственный опубликованный еще при жизни Батая (1949), - подходит к разрешению этого вопроса с экономической точки зрения, а именно показывая, что не ограничения нужды, недостатка, но как раз наоборот - задачи "роскоши", бесконечной растраты являются для человечества тем.
В этой книге собраны под одной обложкой произведения авторов, уже широко известных, а также тех, кто только завоевывает отечественную читательскую аудиторию. Среди них представители нового романа, сюрреализма, структурализма, постмодернизма и проч. Эти несвязные, причудливые тексты, порой нарушающие приличия и хороший вкус, дают возможность проследить историю литературного авангарда от истоков XX века до наших дней.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Эльфрида Елинек — лауреат Нобелевской премии по литературе 2004-го года, австрийская писательница, романы которой («Пианистка», «Любовницы», «Алчность») хорошо известны в России. Драматические произведения Елинек, принесшие ей славу еще в начале 70-х, прежде не переводились на русский язык. В центре сборника — много лет не сходившая со сцены пьеса о судьбе Клары Шуман.
Впервые на русском языке роман, которым восхищались Теннесси Уильямс, Пол Боулз, Лэнгстон Хьюз, Дороти Паркер и Энгус Уилсон. Джеймс Парди (1914–2009) остается самым загадочным американским прозаиком современности, каждую книгу которого, по словам Фрэнсиса Кинга, «озаряет радиоактивная частица гения».
Опубликованная в 1909 году и впервые выходящая в русском переводе знаменитая книга Гертруды Стайн ознаменовала начало эпохи смелых экспериментов с литературной формой и языком. Истории трех женщин из Бриджпойнта вдохновлены идеями художников-модернистов. В нелинейном повествовании о Доброй Анне читатель заметит влияние Сезанна, дружба Стайн с Пикассо вдохновила свободный синтаксис и открытую сексуальность повести о Меланкте, влияние Матисса ощутимо в «Тихой Лене».Книги Гертруды Стайн — это произведения не только литературы, но и живописи, слова, точно краски, ложатся на холст, все элементы которого равноправны.
