Пробужденный - [19]

— Как же мне нравится, что ты у меня спортсмен! Это так мило!

— Ты не будешь так говорить, когда увидишь меня потным и распаренным после пробежки, — усмехнулся Дэмьен, вставая и отыскивая собачий поводок в сухой, прихваченной морозом, траве.

— Иногда мне очень нравится, когда ты такой, — с улыбкой заявил Джек.

— Правда? Может быть, мне не принимать душ после пробежки? — лукаво уточнил Дэмьен.

— Мне кажется, это замечательная мысль, — ухмыльнулся Джек.

— А может быть, нам стоит принять душ вместе?

Джек улыбнулся от уха до уха.

— Я уверен, что это еще более замечательная мысль!

— Распутник, — прошептал Дэмьен, наклоняясь, чтобы поцеловать его.

— Заучка, — ответил Джек, целуя его в ответ.

Фанти с пыхтением втиснулась между ними и принялась лизать обоих в щеки.

— Ах ты, моя красавица! Да-да, умница, мы тебя тоже любим, — воскликнул Джек, от души целуя ее мохнатую морду.

— Пойдем, Фанти, давай немножко потренируемся, чтобы оставаться стройными и красивыми, и чтобы голубчик Джек нас с тобой не разлюбил, — сказал Дэмьен, дергая за поводок.

Фанти с явной неохотой подошла к нему.

— Все хорошо, умничка! Дэмьен скоро приведет тебя обратно, — пообещал ей Джек.

— Конечно, Фанти, мы очень скоро снова вернемся к нашему Джеку.

— Эй! — крикнул им вслед Джек. — Я вас люблю!

Дэмьен обернулся, взял Фанти за переднюю лапу и помахал Джеку.

— Мы тоже тебя любим!

Они потрусили прочь, и Фанти возбужденно залаяла, когда Дэмьен сделал вид, будто гонится за ней.

Джек проводил их глазами.

— Они самые лучшие в мире, — тихо прошептал он.

Оставшись в тишине и покое, он неторопливо сложил последнюю грань пятого меча. По одному для каждого элемента, как он и задумал. Он развесит их все на ветках и проверит, как это будет выглядеть.

Отрезав кусок лески, и пропустив его через рукоятку пятого меча, Джек запрокинул голову, выбирая подходящие места для своих украшений. Ему не пришлось долго искать. Казалось, дерево само показало ему, что делать.

Толстый ствол дуба раскололся на две части, которые так сильно разошлись в обе стороны, что ветки склонились к самым корням. До того, как Калона вырвался из-под земли, до нижних ветвей нельзя было добраться даже с двадцатифутовой лестницы, но теперь и восьмифутовой стремянки оказалось вполне достаточно.

— Прямо здесь! Вот тут будет самый первый.

Джек посмотрел со своего места возле столика на одну из главных ветвей старого дуба, свисавшую прямо над его головой, как протянутая рука. Он подтащил лестницу к табурету и схватил один из пяти бумажных мечей за леску, привязанную к его рукоятке.

— Ой, вот недотепа! Чуть не забыл. Нужно попрактиковаться! — пробормотал он себе под нос, бросаясь к портативной док-станции для айпода, которую принес вместе с табуреткой.

Я изменилась вдруг,

Что-то уже не так.

Я больше не хочу играть

По правилам чужим.

Песню начал сильный и чистый голос Рейчел. Джек замер, поставив одну ногу на ступеньку лестницы, дождался, когда вступит Курт, и запел вместе с ним, с точностью сплетая свой нежный тенорок с голосом исполнителя.

Слишком поздно отступаться,

Слишком поздно, чтобы спать.

Распевая вместе с Куртом, Джек полез вверх по лестнице, воображая, что взбирается по ступеням мюзик-холла Радио-сити, где «Glee cast» выступали прошлой весной.

Пришло время оторваться,

Нужно прыгнуть — и летать!

Добравшись до верхней ступеньки лестницы, Джек выдержал паузу и снова запел вместе с Куртом и Рейчел, пропуская рыболовную леску сквозь голые ветви обнаженного зимой дерева.

Он тихонько мычал следующие строчки вместе с Рейчел, дожидаясь очередного вступления Курта, когда его внимание привлекло какое-то движение возле расколотого надвое основания дерева.

Джек тихо ахнул. Ему показалось, будто он видит прямо у себя под ногами призрачную фигуру очень красивой женщины. Фигура была темной и неясной, но по мере того, как Курт звонко распевал о любви, которую, как ему казалось, он потерял, фигура становилась все более крупной, зримой и отчетливой.

— Никс? — благоговейно прошептал Джек. И тут, словно кто-то отдернул вуаль, и женщина стала полностью различимой. Она подняла голову и улыбнулась Джеку, и в этой улыбке было столько же очарования, сколько самого черного зла.

— Да, малыш Джеки. Можешь звать меня Никс.

— Неферет! Что вы здесь делаете? — вырвалось у Джека прежде, чем он успел обдумать свои слова.

— В данный момент я здесь из-за тебя.

— М-меня?

— Да, мой сладкий. Видишь ли, мне нужна твоя помощь. Я знаю, какой ты милый мальчик и как любишь помогать другим. Именно поэтому я и решила обратиться к тебе. Ты не мог бы кое-что сделать для меня? Обещаю, что щедро вознагражу тебя.

— Щедро вознаградите? Что вы имеете в виду? — Ах, как обидно было Джеку за то, что голос подвел его в решающий момент, превратившись в жалкий писк!

— Услуга за услугу, мой хороший. Я слишком долго была вдали от моего Дома Ночи и моих бедных недолеток. Боюсь, я утратила связь с их мыслями и их чаяниями. Ты можешь мне помочь, направить, подсказать. И я щедро вознагражу тебя. Подумай о своих мечтах, Джеки. Подумай о том, чего бы ты хотел в своей долгой-долгой жизни, которая ждет тебя после Превращения. Я могу осуществить все твои мечты, даже самые грандиозные.