Пробуждение - [21]

— Третий дом налево, — ответила девочка.

Василий в теплых ботинках протопал в сторону указанного дома. Девочка проводила его взглядом и сразу побежала домой, чтобы рассказать про смешного дядю Васю.

В указанном девочкой доме было чисто и уютно — до всего дошли женские руки. Василий с горечью подумал: «Живут же люди, а я до сих пор мыкаюсь по общежитиям».

Хозяйке, на первый взгляд, было немногим более тридцати: невысокая, стройная, глаза веселые и, самое главное, понимающие.

— Здравствуйте! — поздоровался Василий и тут же подумал, глядя на нее: «Вот это, кажется, то, что мне надо!» И вдруг, как на аукционе молотком по столу, ударила по мозгам мысль: «А вдруг не повезет? Ну да ладно об этом — везло же раньше!»

— Вам кого? — удивилась хозяйка незваному гостю. Она зачем-то вынула из волос шпильки, и темные волосы рассыпались по плечам.

— Прохожие сказали, что вы пускаете ночевать! — проговорил незнакомец.

Она насмешливо рассматривала его круглое лицо с вздернутым носом и хитрыми прищуренными глазами.

— Кто же так сладко врет? — усмехнулась хозяйка, и Василию показалось, что она читает его мысли. — А если пущу…

— Что вы хотите сказать?

Щелки сощуренных глаз расширились, Василий чуть-чуть улыбнулся и почувствовал приятное тепло в груди: «А вдруг и она того же хочет, чего и я?»

— Ничего не хочу сказать. Я только размышляю: ведь я не старая и вы не старик. Если пущу, то что подумают люди? — она насмешливо улыбнулась.

— Что подумают люди, я не знаю, но зато предполагаю, что будут сожалеть, если ночью от холода умрет молодой человек.

— А вы искали ночлег в других домах? — Глаза ее снова лукаво заблестели, она засмеялась и добавила: — Право, не знаю, что делать? У людей языки длиннее реки, по которой вы приехали!..

Василий с какой-то скукой посмотрел на нее. Что это — отказ? Вдруг представилось: он опять на улице, где сыро, холодно. Он опять один, да еще с тяжким вопросом в голове: где ночевать?

— Да, я стучался почти во все дома, — соврал Василий. — Никто не пускает.

— Тогда чего вы топчетесь у дверей? Проходите, — хозяйка махнула рукой, видимо решилась. — Если спросят, скажу, брат двоюродный приезжал. Не прогонять же человека!

Василий снял ботинки и прошел к столу. Ему понравилось «Не прогонять же человека!». Хозяйка вскинула брови: посмотрела на его босые ноги и подала тапочки мужа. Поблагодарив, Василий уселся за стол, стоящий у окна, и выглянул во двор. Было темно, хлестал о стекла холодный дождь. Ветер бился о стены и протяжно гудел в трубе. Хозяйка подошла к столу и задернула шторы. Василий уловил запах молодого женского тела, и от этого у него затрепетали ноздри. От тумана в глазах расплылся образ хозяйки и, как только она отошла от него, восстановился в прежних очертаниях.

— Сейчас я вас покормлю, — сказала она, доставая ухват из-за печки. Открыла заслонку и ловко вытащила на шесток один чугун, потом другой, потом третий.

— Все это вы напрасно, — нерешительно запротестовал Василий, — у меня тут в портфеле, как в буфете, чего только нет!

— Ничего, свое потом можно. Вы моего отведайте!

Хозяйка возилась около стола — налила щей в тарелку, положила хлеб, поставила соленые огурцы, сметану. Тушеную картошку со свежим луком и мясом оставила на потом.

— Кстати, как вас зовут?

— Василий, — ответил гость.

— А меня Луша! Только не шолоховская, а вологодская, — попробовала она пошутить.

«Да ты лучше шолоховской», — подумал Василий, оглядывая округлые бедра, переходящие в узкую талию. Живота почти не было, зато груди выпирали.

— Ну а насчет выпить, Вася, — извините! Перестройка и до нас докатилась. Уже с полгода не завозят в деревню водку. Есть в магазинах какая-то американская по двести восемьдесят рублей за бутылку. Это месячный оклад воспитателя в детском саду!

— Выпить в портфеле найдется! Иногда беру в командировку: промокнешь или за услугу какую-нибудь отдать.

Хозяйка была в темно-синем халатике. Когда она металась от печки до стола, полы халата расходились в разные стороны и тут же сходились, но Василий успевал за какие-то секунды разглядеть круглые колени. В такие секунды к горлу подкатывали, как волны к берегу, необузданные желания молодости, и он на мгновение терял нить разговора.

Луша нечаянно уловила взгляд гостя и понимающе-дерзко усмехнулась.

— Вы не ждите меня, начинайте, — напевный голос хозяйки был как у девочки.

— У вас найдется еще один стакан?

— Вы на что намекаете? — спросила хозяйка и сделала вид, что не понимает Василия. Однако, подумав, поставила на стол второй стакан и села напротив гостя. — Только чуть-чуть!

Выпили, закусили. Василий тут же налег на щи, Луша откусила огурец. От выпитого она раскраснелась, как-то вдруг помолодела, стала еще желаннее.

Василию из-за стола была видна другая комната и широкая-преширокая кровать. Он незаметно пододвинул стул ближе к хозяйке и налил снова в стаканы. Луша, пить больше не стала — только пригубила, а Василию очень хотелось, чтобы она выпила.

— До чего же вам, Вася, хочется, чтобы я опьянела! — игриво засмеялась хозяйка. — Ах, мужчины-мужчины! У всех на уме одно и то же!

Василий считал себя везучим и настойчивым ухажером, глубже в своей душе он никогда не ковырялся. Минут пять они молчали. В комнате было тихо, только на кухне маленький котенок звучно лакал молоко из блюдца и фыркал. Луша, напротив, думала, что от нее все время отворачивается судьба. По натуре она была веселым и общительным человеком, с острым умом и трезвым взглядом на жизнь. И если Василий зависел от сиюминутных впечатлений и тут же, в зависимости от обстановки, менял свои решения, то Луша, хладнокровно оценив происходящее, только потом делала выводы и никогда не ошибалась.