Пробуждение - [91]

Кто-то постукивает меня по спине три раза, но после этих слов я цепенею, они открывают раны, которые еще не успели как следует затянуться. Я беспомощно смотрю в сторону Кейтлин, пока пистолет ее мужа направлен на меня.

– Весело ли прятаться за девчонками, партизан? – издевается Каллахан.

Боже, нет!

Внезапно передо мной всплывает лицо Джареда, лежащего на ледяной поверхности. Я вижу, как он прижимает руки к животу, но кровь не останавливается. Его адские крики раздаются в голове, как ужасное эхо прошлого, и ревут в ушах ураганом. Рука Франческо быстро исчезает с моей талии, я ощущаю его движение за спиной, одновременно с ним вскакиваю, поворачиваюсь и подставляюсь под атаку.

– НЕТ! – кричу я. – Он хочет убить тебя!

Темные, почти черные глаза под проколотыми бровями сверлят меня несколько секунд.

– Джеймс, подожди! Эйдан будет… – кричит сзади Кейтлин.

Но дальше я не слышу продолжения, потому что Франческо хватает меня за куртку. Я опускаю глаза и вижу, что татуированные пальцы вылавливают продолговатый предмет из кармана военного жилета, а потом он с силой отталкивает меня в сторону другой рукой.

Но это слишком медленно.

И Каллахан застрелит его. Как Джареда.

– УБИЙЦА! – кричу я, падая, сосредотачиваю всю свою силу на отце Эйдана и грубо ударяюсь о землю. Пылающая боль взрывается в голове и правом плече, я вытягиваю руки вперед, в ушах громким эхом разносится звук выстрела, за которым следует сердитый крик Каллахана и проклятие Намары. Что-то врезается в мою грудь, влетает в листья передо мной, и я тянусь туда вслепую, не отрывая глаз от убийцы Джареда. Фонарик гаснет, трудно разглядеть сутулую фигуру в темноте. Но в следующее мгновение яркое пламя поднимается вверх на два метра, и жар бросается на меня, словно светящаяся ударная волна, когда я, наконец, чувствую ручку пистолета Каллахана и тянусь к ней. Франческо отскакивает от огненной стены, спотыкается и становится рядом.

– Добей ее, Кейтлин! – задыхается Каллахан от боли и гнева, прижимая левую руку к плечу. Рукоятка ножа выглядывает из-под его пальцев. Руки дрожат, когда я наставляю на него пистолет.

Сложно найти мать Эйдана за морем огня, но, кажется, она лежит в нескольких метрах вправо от нас на животе. Она поднимает голову. Ее лоб в крови, рот и щеки испачканы грязью. Намара, должно быть, катапультировал ее туда телекинезом, пока мы с Франческо боролись против Джеймса. Лучшему гладиатору Монтгомери с легкостью удалось бы швырнуть ее в дерево и свернуть шею. Почему он не сделал этого? И учитывая то, что я знаю о нем, точно не из-за совестливости.

– Не надо, Кэт! – громко заявил Намара за моей спиной.

Кэт?

Миссис Каллахан пытается встать.

– Сдавайся уже, Джеймс! – стонет она, кивая нам в ответ. Он оборачивается.

– Черт возьми, Кейтлин, у них нет ни шанса против тебя, если постараешься!

Тем временем я ощущаю тепло за спиной. Проклятье! Это была не стена пламени. Это круг. Остроконечные языки облизывают мох у моих ног, становясь выше за считаные секунды. Огненное море шириной около метра приближается, даже металл оружия нагревается под пальцами. Пот стекает со лба и струится по моей спине.

– Дай сюда, – Франческо шепчет и кивает на пистолет, но я просто качаю головой.

За мерцающим пламенем Кейтлин напоминает медленно приближающийся мираж. Красивый, сюрреалистичный и смертоносный. Ее рыжие растрепанные волосы мечутся вокруг лица, как тонкие лезвия, когда она останавливается так близко, что только стена огня разделяет нас. Этот взгляд, как взгляд Эйдана, пронзает меня, когда она говорит.

– А что потом, Джеймс? Ты будешь объяснять собственному сыну, что я превратила девушку, которая завладела его сердцем, в кучку пепла?

Ее муж издает непроизвольный звук, корчась от боли, и цепляется за нее. Но она убирает руку.

– Ты сошла с ума, женщина? – его голос искажается от шока. – Я промою голову Эйдану и Фиону, и тогда все станет на свои места!

У него учащенное дыхание, пот течет по лицу, от боли или жары, трудно определить.

Но Кейтлин не обращает на него внимания, а смотрит на меня так, словно ей нужно убедиться в том, что она принимает верное решение. Намара кладет руку мне на плечо.

– Подожди, – шепчет он.

Дым сейчас такой густой, что приходится кашлять и моргать от слез на глазах. Вдали сквозь ночь раздаются выстрелы, звенят разбитые стекла, а затем внезапно шум от вертолетного двигателя заглушает все остальное.

– Поверь, Фион никогда не откажется от нашего сотрудничества, – Джеймс торжествующе улыбается и обращается к жене, – манипулирование воспоминаниями людей – необходимая ему сила. Просто представь! Он заставлял высших государственных деятелей и предпринимателей думать, что он их лучший друг, причем с детства. Он не может навсегда лишить меня способностей. Фарран зависит от меня. – Когда Кейтлин не отвечает, он резко добавляет: – Ну, на данный момент у него неприятности из-за мертвого паренька, но я верну его, обещаю тебе. Фион простит меня, и мы, наконец, начнем сначала. Без влияния Макэнгуса и его интриг. Кейтлин, я вообще-то с тобой говорю!

Наконец она поворачивается к нему лицом.

Я задерживаю дыхание, чтобы не вдыхать клубящийся дым.