Пробуждение - [85]

Нельзя не улыбнуться, вспоминая нашу первую встречу.

Картина внезапно исчезает, я чувствую, как мы отстраняемся друг от друга, нет, пожалуйста, еще чуть-чуть. Страх потерять воспоминания захватывает сердце, я снова притягиваю ее к себе, правая рука придерживает Эмму за талию, словно я утону, если сейчас мы остановимся. Ее волосы касаются щеки.

А потом я снова чувствую запах дыма, погружаясь в воспоминания.

Офис Фаррана в огне. Я погрузил его в пламя. Но напрасно. Якоб падает из окна. Нет, подождите-ка, он выжил, он здесь, рядом с нами. Но откуда берутся мысли, боль? Это разрывает меня изнутри. Я вижу, как Фарран и мой отец перезаписывают воспоминания Эммы, а потом она расстается со мной, чувствую ее страх и отчаяние, гнев на меня, словно это мои собственные эмоции.

Колени ослабевают, я опираюсь на Эмму, позволяя всем жестоким событиям вернуться обратно в голову.

И тогда я, наконец, вспоминаю.

Все.

* * *

– Достаточно, красавец. Отпусти ее уже!

Кто-то тянется ко мне и насильно отрывает от губ Эммы. Она стоит передо мной, тяжело дыша, ее красный зацелованный рот дрожит. Когда Эмма разминает пальцы, то смотрит совершенно раздраженно. Я хочу объяснить ей, но затем она поворачивается и бежит к двери. Охранник держит меня за руку.

– Эмц! – зову я ее.

Она ударяется плечом о дверной косяк, останавливается и смотрит назад.

Осторожнее, Эйдан. Блондину не следует знать, что к тебе вернулась память.

– Скажи Кейт, чтобы доверилась мне, – я пристально смотрю на нее, и я подчеркиваю каждое слово.

Кейт. Ее детское альтер эго, которое помогало в трудных ситуациях не увлекаться чувствами. Она рассказала мне об этом на корабле Монтгомери. Эмма моргает и кусает нижнюю губу. Я задерживаю дыхание, боюсь, что она собирается заплакать, но Эмма сильна, боже, как же я люблю эту девушку – мою девушку – за это.

– Ладно, – говорит она, а затем поспешно выбегает из комнаты.

Когда дверь гостевой закрывается с глухим щелчком, белокурый мужчина толкает меня с отвращением.

– С Нового года у тебя шарики заехали за ролики, – презрительно говорит он, – чувак, если бы я был на ее месте, то долгое время… – он не продолжает дальше.

Такое ощущение, что я ослеп на какое-то время и, наконец, снова вижу. Энергия, которая передается частицам воздуха, покалывает в кончиках пальцев, я уменьшаю давление воздуха за спиной охранника. Чем больший перепад давления я вызываю, тем сильнее поток воздуха, который движется в его направлении. Так легко, я не могу поверить, что забыл это. Многолетние тренировки не прошли даром! Теперь управлять своими способностями проще – как прямо ходить или кататься на велосипеде.

Блондин слишком удивлен, чтобы издавать звуки, так как его раздирает поток воздуха. Пистолет выскальзывает из его руки, когда он ударяется головой о стену и падает на пол без сознания. Я поднимаю оружие, прижимаю дуло к бедру охранника и закрываю подушкой, чтобы звук был тише, прежде чем нажать на курок.

Эмма Любовь и доверие

Мои губы пылают.

Щеки тоже. Я так рада, что в коридоре все еще темно, когда выхожу из гостевых апартаментов. Человек, с которым ранее разговаривал Фарран, прислоняется к стене напротив меня и только отрывает взгляд от своего мобильного телефона, прежде чем снова опустить голову над ним. Он что-то бормочет в микрофон своих наушников. Его изможденное лицо блестит призрачно-белым от яркого света экрана.

Скажи Кейт, чтобы доверилась мне.

Слова Эйдана крутятся в голове, словно клубы дыма в коридоре, и я двигаюсь к кабинету Фаррана, словно я балансирую на качающемся во время шторма корабле и боюсь упасть за борт.

Я слышу выстрелы вдалеке, гневный крик, сопровождаемый звуком, как будто разлетается мебель. Несколько человек несутся мимо меня на лестничную клетку, но посреди этого хаоса я могу думать только об одном: к Эйдану вернулась память.

И вместо того, чтобы радоваться, страх сжимает горло.

Потому что Эйдан, очевидно, на стороне Монтгомери и попытается освободиться, чтобы бороться за соколов. Почему еще он напомнил мне о Кейт и не выдал охраннику, который присматривает за ним, о возобновленных воспоминаниях?

А мой отец?

Сегодня у меня действительно нет времени на то, чтобы разбираться с его мятежными настроениями.

По крайней мере, Фарран убежден, что он пойдет против него, если будет в сознании.

Я кусаю нижнюю губу и хочу, чтобы коридор продолжался несколько километров. Нужно спешить к наставнику. Скоро предстоит сражаться за Фаррана, в наихудшем случае мне придется противостоять собственному отцу и парню, которого я люблю.

Я ваш ворон.

Желудок скручивает, я останавливаюсь и прислоняюсь лбом к стене. Внезапно рядом со мной появляется черный контур, я поворачиваю голову и вздрагиваю. Только когда он поднимает руку и снимает ужасающую маску, я понимаю, что это всего лишь противогаз.

– Вы в порядке, мисс? Вам нужна помощь? – гладкое лицо и голова блестят от пота и копоти в свете его фонарика. Он задыхается, возможно, только что вскарабкался по лестнице.

– Спасибо, я… в порядке. Просто… легкое головокружение.

Кто-то кричит ему через коридор, он бросает на меня последний обеспокоенный взгляд, затем спешит дальше. У него на спине серый кислородный баллон, похожий на рюкзак. Безумие! Какого дьявола здесь творится? Неужели Монтгомери притащил сюда целую армию из Ирландии? Или тонны союзников из Нью-Йорка?