Проблеск вечности - [31]

— А где ты живешь, Майк? — попыталась она заговорить с Майком.

Он показал в сторону горы, на склонах которой расположились дома и росли деревья.

— На Голливудских холмах, — холодно ответил он.

— А это далеко?

— Еще минут пятнадцать.

Дорога шла вверх по этому холму, и вскоре Майк свернул на извилистую узкую улицу. Вдоль дороги стоял густой лес домов, деревянных и из кирпича разных цветов.

Чем выше по склону холма взбирался «бронко», тем меньше становилось домов. Но скоро и дома кончились, осталась лишь хрупкая деревянная перекладина, тянувшаяся вдоль крутого обрыва по краю дороги, да несколько зимостойких деревьев прилепилось к ней.

— Местность просто потрясающая! — восхищенно заметила Эбби.

— Да, мне тоже здесь очень нравится, — отозвался Майк, не глядя на Эбби. — А может, я просто привык… Сюда редко кто поднимается, только постоянные жители. Даже краж тут случается немного, поскольку грабители не смогут отсюда легко сбежать. Соседи бывают очень, раздражены, когда здесь случается что-то… необычное, — проговорил он с иронией.

Эбби взглянула на Майка, но его лицо ничего не выражало.

— Что с тобой, Майк? — негромко спросила она.

Он не ответил. Закрыв глаза, Эбби попыталась уловить — и понять! — его мысли, но у нее ничего не получилось в этот раз. Но она обязательно должна узнать, о чем же он думает.

Только теперь Эбби осознала, что ее неослабевающее напряжение, дрожь — не просто следствие прохладной погоды или нервозности из-за странного поведения Майка.

Происшествие с лифтом, видимо, не единственная опасность, подстерегавшая Майка. И к Эбби снова вернулись предчувствия дурного.

На самом верху холма дорога закончилась, и Эбби подумала, уж не помчатся ли они сейчас прямиком в голубое, безоблачное небо. Остановившись перед воротами из кованого железа, Майк нажал на кнопку на той откидной доске, которую опускал в пустыне, когда солнце било ему прямо в лицо. Эбби обрадовалась, что он живет за запирающимися воротами: может, высокая изгородь сдержит угрозу, которую она ощущала.

Дом Майка сразу очаровал Эбби. Расположенный на крутом подъеме холма, он был похож на испанские гасиенды, которые доводилось видеть Эбби на картинах: перекрытые сводами кирпичные стены, изысканно украшенная красная крыша, декоративные плитки вокруг больших окон, имелась даже колокольня. Дом был огромным, в два этажа, а с двух сторон от него — пристройка.

Майк заехал за дом, нажал какую-то кнопку — и открылась дверь в одной из пристроек. Он въехал на «бронко» внутрь, пристроив его у крошечной машины без крыши, вроде открытого фаэтона. Эбби лишь теперь начинала понимать, что хижина Майка в пустыне со всеми необыкновенными, самыми наисоврсменными удобствами, должно быть, выглядела примитивной.

Как только «бронко» остановился, Майк повернулся к Эбби.

— Поговорим после обеда, — холодно сказал он.

Эбби попыталась улыбнуться, но у нее от страха неизвестности свело живот. О чем же они будут говорить?

Она немного успокоилась, когда Майк провел ее в дом. Тишина, царившая в холле, нарушалась лишь тиканьем высоких напольных часов. К ее удивлению, в доме стоял необыкновенный сосновый запах.

Майк быстро провел Эбби по дому. Внутри него могли бы уместиться три фермерских дома, таких, какие ее семья оставила в Пенсильвании. В передней части первого этажа находились небольшая гостиная, столовая и отделанный темными панелями кабинет — и все помещения были освещены люстрами из кованого железа и стенными канделябрами. На кафельном полу, устланном яркими коврами, стояла мебель из резного дерева, и Майк с гордостью признался, что многое из этого он смастерил своими руками. В каждой комнате находились большие окна с видом на живописную долину.

Майк показал Эбби просторную кухню и свою столярную мастерскую позади дома. И в кухне, и в мастерской было полно мудреных устройств, назначения которых она совершенно не могла понять.

Затем он провел ее в спальню на втором этаже.

— Ты будешь жить здесь, — сообщил Майк.

В просторной спальне, выдержанной в испанском стиле, Эбби была восхищена деревянным балдахином над кроватью с тонкими, как паутинка, кружевами и покрывалом, гармонировавшим с занавесями. Выглянув в окно высотой почти с нее, она увидела пышную растительность большого внутреннего двора, окруженного домом и его пристройками.

Эбби подумала: если ее комната как гостевая была столь роскошной, то какими же шикарными должны быть покои, в которых спит Майк? И где они находятся? Возможно, в одной из пристроек.

Раздавшийся громкий звук гонга напугал ее.

— Это дверной звонок, — нахмурившись, пояснил Майк.

Эбби стояла на балконе над входом, когда Майк открыл дверь. Невысокая полная женщина в ярко-оранжевом платье и крошечной белой шляпке бросилась в объятия Майка.

— Добро пожаловать домой, дорогой Майк! — выпалила она, от души чмокая его в щеку.

Эбби перевела дыхание. «Это еще кто такая?» — ревниво подумала Эбби и спустилась по лестнице вниз.

Незнакомка внимательно посмотрела на Эбби. Эбби в свою очередь тоже разглядывала женщину. Лицо ее было округлым, щеки — полными, рот — широким и настолько изобильно накрашенным красной помадой, что часть ее осталась у Майка на щеке. На ней был аккуратный передник и крепкие туфли, как у служанки, но с каких это пор слуги тискают в объятиях и целуют своих хозяев?