Проблемы истории массовых политических репрессий в СССР - [45]

Для подъема процента коллективизации районов партийно-советский актив старался выдворить из сел всех, кто якобы мешал колхозному строительству. Так, Кузнецкая оперативная тройка, получив задание крайкома на выселение из района 80 кулацких хозяйств, решила выселить 120. Подобные решения принимались повсеместно. Во многих селах в число кулаков включали середняков и даже бедняков, семьи военнослужащих и рабочих промышленных предприятий. Сельсоветы и райисполкомы посылали в воинские части свои Решения об отзыве красноармейцев и даже командиров в связи с их кулацким происхождением. Подобные бумаги направлялись на фабрики и заводы, на стройки, в техникумы и вузы. Велся прямой подлог документов. Так, в одной из характеристик на башмаковского крестьянина содержались «правки»: вместо 16 десятин земли – 46, вместо 1 лошади – 12.

В середине мая поток крестьянских жалоб во все инстанции, вплоть до ЦК ВКП (б) и ЦИК, вынудил руководство Пензенского оперативного сектора ОГПУ, райкомы и райисполкомы провести проверку социально-экономического положения семей, включенных в списки на раскулачивание и выселение (большинство глав этих семейств уже находились под стражей). По данным оперативного сектора, уже в марте 1931 г. было арестовано более 2 тыс. глав семей и их взрослых детей.[297]

Проверкой выяснилось, что в Каменском районе из 76 арестованных отрицали свою причастность к кулакам 19, в Башмаковском из 64 – 9, в Пачелимском из 38 – 8. Тем не менее, по итогам проверки никто из руководства не пострадал, а чтобы уменьшить поток жалоб, власти ускорили высылку раскулаченных. В ударном порядке формировались эшелоны переселенцев, в составе которых, несмотря на инструкции, было большое количество малолетних детей и стариков, в том числе в возрасте 80-90 лет.

К лету 1931 г. раскулачиванию подверглись более 5% крестьянских хозяйств СССР – почти вдвое больше, чем числилось кулаков осенью 1929 г., когда начался сталинский «великий перелом». Количество же выселяемых колебалось в разных районах от 20 до 50% раскулаченных. Наибольший удельный процент выселяемых падает на Северный Кавказ, Среднюю и Нижнюю Волгу. В 1930 -1931 гг. из Средне-Волжского края было выселено более 23 тыс. крестьянских семей. С территории, подконтрольной Пензенскому оперативному сектору ОГПУ, с 1 января по 2 октября 1931 г. было выселено 2517 глав семейств и 8793 члена их семей – всего 11310 человек.[298]

12 октября 1931 г. один из ответственных за высылку крестьян – заместитель председателя ОГПУ Г. Ягода – доложил Сталину, что выселение кулачества из районов сплошной коллективизации, проводившееся с 20 марта по 25 апреля и с 10 мая по 18 сентября, закончено. За это время перевезено 162962 семьи (787241 человек), в том числе мужчин 242776, женщин – 223634, детей – 320731. Для перевозки выселяемых потребовалось 715 эшелонов (37807 вагонов).[299]

Надо сказать, что еще 20 июля 1931 г. Политбюро ЦК ВКП (б) отметило, что задание о массовом выселении кулацких хозяйств комиссией выполнено. Дальнейшее выселение из районов массовой коллективизации рекомендовалось проводить в индивидуальном порядке. Однако, как можно видеть на примере Пензенского оперативного сектора ОГПУ, в конце 1931 г. и до середины 1932 г. продолжалось выселение раскулаченных на Север, в Карелию, на строительство Беломорско-Балтийского канала, на Дальний Восток (в том числе на строительство БАМа), на Жигулевские цементные заводы, на освоение мощностей Орско-Халиловского комбината и др. объекты. В 1933 г. началась новая волна раскулачивания и переселения пензенских крестьян, во многом связанная с принятием закона от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности», называемого также «законом о пяти колосках».

Одним из прямых последствий массового раскулачивания и высылки наиболее трудоспособной части населения Поволжья стал голод 1932-1933 гг., оставивший суровый след в истории этого региона.

В память об этих трагических событиях российской истории Пензенским отделением общества «Мемориал» готовится к изданию «Черная книга» репрессированного крестьянства на основе списков раскулаченных крестьян, с 1999 г. публикующихся в «Новой газете – Мир Людей» (Пенза).

А.С. Шевляков Репрессивная деятельность политотделов МТС и совхозов в 1930-е годы

Окончание первой пятилетки совпало с глубоким социально-экономическим и политическим кризисом в деревне. Форсированная и насильственная коллективизация имела разрушительные последствия для аграрного сектора страны. Узел проблем и противоречий, неурожай и ограбление села государством вызвали страшную трагедия – голод, охвативший Северный Кавказ, Нижнюю и Среднюю Волгу, Украину, Казахстан и унесший миллионы человеческих жизней. У черты голода оказались другие регионы.

В первой половине 1932 г. были предприняты попытки, изменить положение организационными и экономическими мерами, но они носили непоследовательный характер и успеха не имели.

Тогда со второй половины 1932 г. руководство ВКП (б) резко изменило курс, полагая, что единственный способ выхода из кризиса есть укрепление режима через усиление репрессий и повышение политической и организационно-хозяйственной роли партии в деревне. Последовала череда мероприятий, призванных реализовать эту линию на практике (закон 7 августа 1932 г.; спецкомиссии ЦК ВКП (б) по хлебозаготовкам; объявление о чистке партии; введение единой паспортной системы с обязательной пропиской и др.).