Проблемы истории массовых политических репрессий в СССР - [34]

Итак, в 1935 г. ОПК наряду с другой организацией – Обществом старых большевиков подверглась ликвидации.[254] В 1936-1938 гг. последовали массовые аресты бывших членов Общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев. В тот относительно короткий промежуток, пока бывшие члены ОПК еще оставались на свободе, они продолжали трудиться в производственных артелях, некогда возникших в рамках Общества. В Москве и области существовали картонажная артель «Багет», артели «Химкраска», «Технохимик», «Цветмет», «Полиграфтруд». В различных регионах имелись сельскохозяйственные артели. Одна из них находилась в Хосте под Сочи.

Летом 1936 г. и в начале 1937 г. происходили аресты бывших членов Воронежского отделения ОПК, составлявшего вместе с Курской и Тамбовской группами Центрально-Черноземное областное объединение Общества. Одним из главных обвиняемых по этому делу проходил 72-летний пенсионер, старый эсер, сидевший в Шлиссельбурге А.А. Житный. Всего по этому делу было арестовано до 25 человек. Кроме того, в Воронеже была арестована группа ссыльных эсеров и эти дела следствие увязало друг с другом. В тюрьму воронежского УНКВД из других мест ссылки специально были доставлены бывшие члены ЦК партии эсеров Ю.Н. Подбельский (родной брат известного большевика, наркома почт и телеграфов) и В.П. Шестаков, ранее жившие в Воронеже.

Параллельно в Новосибирске и других городах Западно-Сибирского края были арестованы многие бывшие эсеры, в том числе входившие ранее в ОПК. Некоторые из них поддерживали связи с воронежцами, что побудило следователей обмениваться протоколами допросов. Житный и его товарищи обвинялись в создании областного бюро, подчинявшегося некоему объединенному центру правых и левых эсеров. Наконец, жителей ЦЧО и сибиряков увязывали с будто бы существовавшей в ЦС ОПК законспирированной эсеровской группой под названием «Московский рабочий центр». В Москве и области дела на многих бывших членов ОПК заводились также по артельно-производственному принципу.[255]

Пока маховик арестов накрывал своей волной все больше и больше жертв в Воронеже и Новосибирске, из ЦЧО была протянута еще одна ниточка – на сей Раз в Хосту. Как уже говорилось, там существовала небольшая артель «Политкаторжанин». Во главе нее стоял член ВКП (б) Яков Федорович Лапинын. Руководителем якобы возникшей на ее основе «эсеровской повстанческой организации» следственные органы считали бывшего эсера Савелия Петровича Биндюкова (Бендюкова) (1887 года рождения). В 1905-1908 гг. он был членом эсеровско-крестьянской организации – «братства» в родном селе Яблочное в Воронежской губернии. В марте 1908 г. Биндюков был арестован за ведение революционной пропаганды и агитации в Коротоякском и Нижнедевицком уездах, и в июле следующего года Временным Военным судом в Воронеже приговорен к 2 годам 8 месяцам каторги. По отбытии каторжных работ был отправлен на поселение в Иркутскую губернию. Вернувшись в 1917 г. на родину, он был избран председателем сельского исполкома и членом уездной продовольственной управы. В 1918 г. Биндюков перешел на позиции коммунистов и в ноябре организовал на селе ячейку РКП (б). Как председатель сельсовета, он выступил с инициативой создания сельскохозяйственной коммуны «Братство» (как когда-то назывались сельские ячейки эсеров). С 1919 г. возглавлял уездный Совет колхозов. Но чистка 1921 г. оставила его за бортом коммунистической партии. В 1928 г. Биндюков был утвержден членом ОПК и вошел в состав инициативной группы по организации сельхозкоммуны политкаторжан в Сочинском районе. Участниками возникшей артели стали его земляки – уроженец Курской губернии, отбывший 8 лет каторги Яков Иванович Алексеев (1881 г.р.), и бывший сопроцессник и односельчанин Биндюкова Арсений (Арсентий) Борисович Прасолов (1873 г.р.), осужденный на 4 года каторги.

Естественно, данная артель, как и другие производственные объединения политкаторжан, не строилась по «партийному» признаку. В ней также участвовали коммунист П.А. Федоров (был осужден на 15 лет каторги за участие в восстании в Забайкалье), бывший анархист Н.Ф. Денисов, бывшие социал-демократы меньшевики Я.П. Корнильев и П.Г. Измайлов. Все это были люди, далекие от какой-либо «большой политики», за исключением бывшего члена II Государственной Думы (1907) и ВЦИК 1-го созыва (1917) Петра Григорьевича Измайлова (1879 г.р.).

Случай с принятием в артель «Политкаторжанин» этого человека был примечателен. В 1931 г. Измайлова исключили из ОПК, как осужденного советским судом и сосланного по обвинению в участии в меньшевистской организации в Ленинграде (дело «Союзного бюро меньшевиков»). Впрочем, он не был новым лицом на черноморском побережье.

П.Г. Измайлов происходил из крестьян деревни Высоково Череповецкого уезда Новгородской губернии. С 1897 г. он участвовал в революционных кружках – сначала на родине, а затем на Кубани. Затем вошел в Петербургскую организацию РСДРП и стоял на меньшевистских позициях. В 1905-1907 гг. Измайлов был слушателем Высшей школы Лесгафта, где был членом Совета старост. От Новгородской губернии он был избран депутатом Государственной Думы, после ее роспуска скрывался под фамилией Смирнов в Тифлисе. По делу эсдеков-«втородумцев» Измайлов вместе с П.А. Аникиным. И.Г. Церетели и др. в декабре 1907 г. был судим Особым присутствием Сената. Он был приговорен к лишению прав и ссылке на поселение. Наказание отбывал в селе Янды Иркутской губернии.